Брачный контракт
Шрифт:
– Вот это вещь! Где он ее только раскопал? Настоящий английский буфет! Знаешь, я видел такой только у Дэрри...
– Дэрри?
– переспросила девушка, аметив, как смутился парень.
– Это мой... друг, - судя по заминке вместо "друг" было иное определение, но Саша щадил уши своей будущей жены.
– Он барон и в нашей школе учился потому, что его выгнали из трех предыдущих. Так вот в доме его родителей был похожий буфет. На нем подавали завтрак, когда в доме собирались гости...
Саша рассказывал, делясь с Евдокией своими воспоминаниями,
После "мужской половины" они осмотрели общие помещения. Красивая лестница вела на второй этаж в просторную гостиную и танцевальный зал. Евдокия рассматривала обои с вышитыми утками, охотниками и веселыми лающими собаками, и думала о том, что в этом зале можно не стесняясь принимать полсотни гостей, словно в настоящем дворце. Танцевальный зал, украшенный зеркалами и бра в форме подсвечников, впечатлял не меньше.
– Саш, они что здесь всерьез приемы устраивали?
– Ева обошла комнату, оценив натертый паркет и легкие белые занавеси на окнах.
– Нет, - жених покачал головой, - они успели только въехать, прожили около месяца, и все.
Евдокия снова вздохнула, жалея неведомую ей женщину для которой строилась все это великолепие. Зеркало отражало ее во всей красе: простой сарафан, удобны по внезапно навалившейся в мае жаре, балетки, хвостик... Здесь должна кружится в вальсе томная красавица в кружевах, а не она, запутавшаяся в себе девчонка с разбитым сердцем!
Саша перехватил ее грустный взгляд на себя и подошел ближе:
– Брось! Ты отлично выглядишь и мы непременно устроим здесь прием перед нашей свадьбой! Или если хочешь, сделаем спортзал!
– Что? Ты с ума сошел! Спортзал!
Парень смеясь отскочил в сторону:
– Или сауну, с мальчиками!
– Сауны обычно с девочками устраивают!
– все еще кипя от возмущения выпалила Ева и замолчала.
– Уговорила! Для тебя с девочками, для меня с мальчиками!
– Саша высунул язык, дразня ее, а потом сбежал, предлагая осмотреть и "женское" крыло.
Эта половина дома была отделана более женственно и утонченно. Теплые светлые оттенки, изящная легкая мебель, музыкальная гостиная, украшенная дорогим фортепьяно и высокими французскими вазами, комната для рукоделия или чаепитий, убранная точно старинная бонбоньерка, и наконец чудо из чудес: просторная студия с французскими окнами от пола до потолка полностью заменяющими три стены. Евдокия уже видела это помещение, но только теперь осознала, как оно прекрасно подойдет для ее собственной мастерской.
– Саша, как думаешь, мама не заметит, если я привезу сюда мольберты и краски?
– спросила она жениха, разглядывая практичный каменный пол, удобные шкафы-тумбы, и дополнительную подсветку потолка.
– Предлагаю сговориться с твоим братцем и совершить
– хмыкнул он в ответ. Потом уточнил: - а что за мастерская? Стекло? Глина? Ткань? В Лондоне снова в моде домашние гончарни.
– Я рисую, - коротко ответила Ева.
Ей не хотелось распространяться что и как она рисует, потому что профессиональные художники наверняка подняли бы ее на смех, а для нее творчество было важной частью жизни. Прикидываясь бедной студенткой, она легко экономила на еде, на одежде и даже на транспорте, но не смогла отказаться от возможности покупать дорогие краски, контуры, кисти и прочие радости творящего человека.
Отец и мама лояльно относились к ее попыткам найти себя, считая, что девочке из хорошей семьи положено иметь дорогое хобби. Лошадей Евдокия боялась, охоту на любила, к породистым животным и то была равнодушно, тиская без разбору и чопорного "британца" и дворнягу из подворотни. Даже музыка была лишь приятной частью жизни, но не увлечением. А вот всевозможные виды изобразительного искусства от фотографии до скульптуры трогали девушку чрезвычайно. Может поэтому брат и предложил ей отделение рекламы, настаивая на курсах компьютерной графики и макетов.
Второй этаж этого крыла был точной копией "мужского" только в нежных красно-розовых тонах. Спальня, просторная гардеробная с тремя огромными зеркалами, и ванная с великолепной продукцией фирмы "Джакузи".
Сам дух этих комнат навевал негу и желание расслабиться. Что Саша и сделал: плюхнулся на вышитое букетами покрывало, раскинул руки и заявил:
– Евдокия, нам невероятно повезло! Этот дом словно для нас строили! Эй, ты чего?
– спросил он, заметив, что девушка поморщилась.
– Имя. Звучит непривычно. Меня редко так называют, - объяснила она, - если только что-то совсем официальное.
– А как тогда?
– Саше и впрямь было интересно.
– Кто во что горазд, - пожала плечами девушка, Ева, Ива, Душечка...
Парень покрутил в голове варианты и уточнил:
– А тебе как больше нравится?
– Ивой зови, - осторожно улыбнулась в ответ она.
– Ладно, Ива, тогда меня можно Сет.
– Сет? Бог хаоса, разрушения и беспорядка?
– Нет, - Саша поморщился, - это из-за игры в теннис, - он потянулся, задел подушку и сразу целая стопка упругих думочек упала на его лицо.
– А мне все же кажется, что бог разрушений, - хихикнула Ева.
Этот день они провели, осматривая не только дом, но и прилежащую к нему территорию. Арзитектор предусмотрел практически все: гараж на две машины, в котором расположился пустой верстак и шкафчики для инструментов. Небольшой навес для дров, необходимых для камина, кухонной печи и бани. В доме была газовая котельная, но были запасные варианты. В жару о тепле не думалось, но Евдокии случалось попадать в ситуации, когда в доме было холоднее, чем на улице и она радовалась такой предусмотрительности бывшего хозяина.