Брак на пари

Эшфорд Джейн

— Это было вчера! — воскликнула Эмма.

— Ну да, — согласился Колин. — Так вот, вы с первой минуты поразили мое воображение.

— Воображение? — сдавленным голосом спросила Эмма.

Колин кивнул. Кажется, она начинает понимать, о чем идет речь.

— И опять же, вы действительно скомпрометированы.

— Скомпрометирована?

Он только выразительно посмотрел на нее, напоминая о ласках.

— Да как вы смеете? — взорвалась Эмма.

Колин нахмурился:

— Как я смею предлагать вам руку и сердце?

Он не привык, чтобы ему отказывали.

— Я

не вещь, которой вы можете перебрасываться с моим отцом, — заявила Эмма.

— Но вопрос о браке всегда решается именно так, — напомнил ей Колин.

— Вопрос о браке!.. — На секунду Эмма смешалась. — Я что, застенчивая семнадцатилетняя девица? А вы — молодой человек, нуждающийся в совете старших?

— Конечно же, нет, — согласился Колин. — И именно поэтому мы прекрасно подходим друг другу.

— Мы совсем не подходим друг другу! Я не собираюсь связывать жизнь еще с одним игроком.

— Я же вернул вашему брату его расписки, — напомнил ей Колин. — И вообще не собирался требовать с него уплаты долга. И играть бы с ним не сел, если бы он не заявил, что сочтет мой отказ оскорблением…

— А мне вы не морочили голову? — воскликнула Эмма, задыхаясь от ярости. — Не угрожали взять с него деньги? Не обманули меня, чтобы затащить к себе в постель?

— Вы меня тоже обманули. Вы и словом не обмолвились, что замужем.

— Какое это имеет отношение к долгу Робина? С чего бы мне вам что-нибудь о себе рассказывать?

— А я считаю…

— Считайте, что хотите, но я за вас замуж не выйду. Ничего более нелепого нельзя себе и представить. — После этих слов Эмма чуть не расплакалась.

Колин не должен видеть ее слез, надо бежать. Она бросилась из библиотеки и уже через минуту оказалась на улице. Скорее отсюда, от этого кошмара! Надо побыть одной и спокойно разобраться с разрывавшими ее противоречивыми чувствами. И дать возможность барону Сент-Моуру все обдумать. Тогда он наверняка откажется от своего предложения…

Колин бросился за Эммой, но она уже успела вскочить в кабриолет, который тут же затерялся среди множества экипажей.

Уэрхем был взбешен: он понятия не имел, где ее теперь искать, ведь адреса Эммы он так и не узнал.

Глава 3

Два дня спустя Колин Уэрхем спустился к завтраку опять в прескверном настроении. Игнорируя встревоженные взгляды, которыми обменивались слуги, он с омерзением на лице отказался от предложенных ему сосисок и принялся крошить в тарелку хлеб с таким видом, словно ему доставляло наслаждение над ним глумиться. Он скомкал и бросил на пол салфетку, и лакей обходил ее с такой осторожностью, словно в ней находилась взрывчатка. Колин так и не сумел узнать, где живет Эмма. Барбара Ремплинг этого не знала, не знали и завсегдатаи ее салона. Колин чувствовал настоятельную потребность поговорить с Эммой, ему казалось, что из его рук ускользает его единственная удача, но найти ее он не мог. Черт знает что такое!

Когда он заметил, что рядом с его тарелкой нет обычно лежащей там газеты «Морнинг пост», он яростно потряс колокольчиком. Тут же появился Реддингс, его

камердинер. Он молча положил перед Колином газету и стал наливать ему вторую чашку кофе. Колина заинтересовало столь необычное поведение камердинера.

— В газете сегодня прошло интересное сообщение, милорд, — наконец сдержанно произнес камердинер.

— Вот как? — Колин взглянул на первую страницу. — Какие-нибудь новости с конгресса?

После поражения Наполеона страны-победительницы созвали конгресс, и Колин с интересом следил за всеми сообщениями из Вены — его волновала судьба бывшей империи Наполеона…

— Нет, милорд, — как-то странно проговорил Реддингс.

Колин бросил на него раздраженный взгляд. Провоевав бок о бок столько лет, они относились друг к другу не как господин и слуга, а, скорее, как друзья. Колин без труда расшифровал значение поджатых губ и опущенных век камердинера. Видимо, он чем-то его обидел, или, во всяком случае, Реддингсу так показалось. Хотя еще полчаса назад тот помогал ему одеваться и вел себя, как обычно. Что-то здесь не так.

— В чем дело? — спросил Колин.

— Да ничего, милорд, — ответил Реддингс, продолжая стоять у стола, что тоже было исключением из правил.

— Что-то вычитал в газете? — догадался Колин. — Так скажи прямо, что ты там нашел?

— Вы, конечно, не обязаны оповещать меня, то есть слуг, о своих планах, милорд, — наконец решился Реддингс. — Но предстоящие перемены в доме каким-то образом затронут и прислугу. В связи с этим, я считаю, вы должны были предупредить всех нас.

Реддингс, выдав тираду, стоял теперь с совершенно невозмутимым видом, вперив остановившийся взгляд в стену, где не было ничего примечательного, кроме давно там висевшей картины.

— Перемена? — озадаченно повторил Колин и посмотрел на газету. О чем это он?

— Да, милорд, — безликим тоном проговорил Реддингс. — Неужели вы не понимаете, как для нас это важно?

— О чем ты говоришь? Какая еще перемена?

Камердинер бросил на него укоризненный взгляд, потом, не говоря ни слова, развернул газету, открыл страницу объявлений и указал пальцем на одно из них. Колин прочитал.

— Боже правый! — воскликнул он.

— Новая хозяйка всегда все переделывает в доме по-своему, — не замечая реакции хозяина, гнул свое Реддингс. — Повариха уверена, что вместо нее наймут шеф-повара-француза, а горничные… — Увидев наконец, как свирепо нахмурился Уэрхем, камердинер умолк.

— Это все штучки Беллингема! — взорвался вдруг Колин.

Он еще раз перечитал объявление о помолвке леди Эммы Таррант, дочери досточтимого Джорджа Беллингема, с бароном Сент-Моуром. Старый черт даже имел наглость назначить срок свадьбы — через две недели.

— Боже правый! Эмму это сообщение приведет в бешенство. Теперь уж мне не удастся спокойно поговорить с ней.

— Это неправда, милорд? — удивился Реддингс, вглядываясь в лицо хозяина.

Ему приходилось видеть лорда Уэрхема в разных ситуациях: и когда он изнывал от скуки и меланхолии, и когда он был охвачен огнем борьбы в сражениях. Но ни разу он не видел барона в таком бешенстве.