Брак не по расчету
Шрифт:
– Нет, не надо. Со мной все в порядке. Меня ждет много работы – вот и все, – заверила она подругу и, торопливо попрощавшись, вышла из кафе.
Дрожа от нервного напряжения, Айрис с трудом забралась на переднее сиденье старенького «ситроена». Несколько минут сидела неподвижно, уставившись пустым взглядом на подернутую мелкой рябью темную воду широкого устья реки. Она чувствовала себя совершенно разбитой после того, как услышала «потрясающую» новость, раздобытую Кэтрин. Казалось невозможным преодолеть пять миль до Олдфилд Холла. Много времени ушло только на то, чтобы вставить ключ в замок зажигания. Но не сидеть же до утра на городской стоянке! Она завела машину и осторожно направила ее к набережной, надеясь, что в это Время
Какой же слепой дурой она была последние восемь лет! Ну, хорошо, не знала, что леди Хартли приходилась ему бабушкой, но уж могла бы предположить, что Филипп Бартон когда-нибудь, как блудный сын, вернется в свой родной город. Господи, какая духота! Хоть бы глоток свежего воздуха. Остановив «ситроен», вышла из машины. Медленно прошлась, отсчитывая шагами гладкие камни мостовой. Надо сосредоточиться. Надо взять себя в руки и спокойно все обдумать. Что же теперь будет? Но мысли не подчинялись приказу разума, они настойчиво возвращались в прошлое...
... Она была единственным и горячо любимым ребенком богатых родителей, которые берегли ее как зеницу ока и ограждали от трудностей реальной жизни. Но однажды жарким летом – ей тогда только исполнилось восемнадцать лет – у отца начались неприятности на работе. Они росли как снежный ком, пока не превратились в грандиозную катастрофу для всей семьи. Надежный и безоблачный мир детства зашатался и под напором трагических обстоятельств, в конце концов, рухнул. У Айрис до сих пор бегали мурашки по телу, когда она вспоминала кричащие заголовки на первых полосах газет: «Финансовый скандал!», «Миллионер, потерявший миллионы!». Всем предшествующим строем жизни девушка была совершенно не подготовлена психологически к той тяжелой и трудной ситуации, которая сложилась в результате семейного краха. Внезапная смерть отца от инфаркта добила ее окончательно. Но бедняжка изо всех сил старалась держаться. С матерью было сложнее. Переживания, связанные со смертью мужа, потерей состояния и как следствие – потерей привычного круга друзей, так подействовали на психику этой изнеженной благополучной женщины, что семейный врач вынужден был поместить ее в психиатрическую лечебницу. Айрис осталась совершенно одна на пепелище прежней благополучной жизни.
Возможно, все повернулось бы по-другому, если бы рядом оказался кто-то, с кем в эти тревожные, беспокойные дни она могла поделиться своим горем. Но кроме старой тетки, живущей в Лондоне, никого не было. Школьные друзья разъехались на летние каникулы. Кого-то осмотрительные родители не пускали общаться с дочерью человека, который, как писали газеты, был замешан в крупных финансовых махинациях.
Айрис намеренно утомляла себя длительными прогулками по берегу реки. Ходьба отвлекала от навязчивых мыслей, от тяжести одиночества. Тогда-то Филипп и встретил ее. Это случилось жарким полднем в конце августа. Девушка, устав, опустилась на ствол поваленного дерева и вдруг расплакалась, чувствуя себя самым несчастным человеком на земле.
Несмотря на то что вся школа, во всяком случае ее женская половина, была влюблена в порочно обаятельного Бартона, Айрис толком с ним ни разу не сталкивалась и не испытывала на себе обольстительности его юной красоты. И вот эта встреча... Он обхватил своими сильными руками ее дрожащую от рыданий фигурку. И она не сопротивлялась. Его доброта, сила дружеского объятия, необъяснимая прелесть произнесенных им слов, – как это было необходимо в ее тяжелом одиночестве!
– Ну, как я мог забыть эти сияющие зеленые глаза, – сказал он, лениво улыбаясь и глядя на девушку сверху вниз. Он вытер слезы с ее разгоряченных щек, пригладил волосы и, оценив свою работу, остался доволен: – Ты станешь настоящей красавицей, когда вырастешь.
– Правда? – с наивным удивлением спросила Айрис, чувствуя, как густо покраснела от удивительно теплой улыбки юноши.
Продолжая держать уже успокоившуюся девушку
В отличие от большинства друзей и знакомых семьи Айрис, он, судя по всему, не считал, что дочь несет ответственность за темные дела своего отца. Молодые люди медленно пошли в сторону ее дома, где громоздились вещи, готовые к отправке на продажу. И тут она вдруг поняла, что их с Филом связывает большее, нежели мимолетное объятие, – у них одинаковое горе. И одиночество. Он так же сильно, как и она, переживает потерю своего отца.
Полностью погруженная в свои проблемы, Айрис лишь краем уха слышала о недавней кончине преподобного Бартона от обширного инфаркта. Филиппа срочно вызвали из Америки, где он успел закончить аспирантуру в школе бизнеса. Когда молодой человек сказал ей, что чувствует себя одиноким и несчастным в опустевшем доме и глубоко сожалеет, что не был близок с отцом при его жизни, Айрис без труда поняла его мысли и чувства.
Боже, какой юной и наивной была она тогда! Айрис встряхнула головой, будто пытаясь сбросить с себя смущающие душу воспоминания. Да, у той девочки голова была полна романтики и надуманных фантазий. Когда молодой, рослый красавец пристально вглядывался в нее своими сверкающими голубыми глазами, у этой неопытной, простодушной девочки замирало сердце. Необыкновенная чувствительность Филиппа заставляла ее сердце замирать от приятного волнения. Чего уж тут удивляться: Золушка встретила своего Принца и влюбилась в него без памяти.
Возможно, позже Филипп и считал такое самозабвенное обожание со стороны Айрис несколько навязчивым, но виду никогда не подавал, продолжая каждый день ходить с ней на прогулки. То, что случилось в одну из таких встреч, можно сказать, было неизбежным. Девушка споткнулась о старую ветку, не заметив ее в густой траве, и в следующий миг очутилась в крепких объятиях своего спутника. Ни о чем, не думая, она пылко прижалась к стройному мускулистому телу юноши.
Нельзя сказать, что Айрис не пыталась противостоять внезапно нахлынувшему на нее сильному чувству. Но за восемь последних лет ей ни разу не удалось обмануть себя – девушка честно должна была признаться: в том, что затем произошло, не стоит винить только одного Филиппа. Она была трогательно невежественна в вопросах физической любви. Но возникающее помимо ее воли лихорадочное, всепоглощающее желание вряд ли уступало по своей силе страстному напору Фила. Если у него и появлялись угрызения совести по поводу того, что он соблазняет неопытную, беззащитную девушку, они тут же подавлялись ее необузданной страстью.
Айрис провела с юным Бартоном несколько счастливых недель, которые были полны восторженных эмоций и очарования. Они пронеслись как одно мгновение. Оказалось, что ни глубокая печаль по умершему отцу, ни растущее беспокойство по поводу болезни матери не могли помешать молодым людям наслаждаться божественным экстазом любви. Каждый раз, когда они оставались одни, их захлестывал новый водоворот непреодолимой страсти.
Но как бы они ни отгораживались от внешнего мира, грубая действительность со всеми проблемами все-таки ворвалась в затуманенное сладострастием сознание влюбленных. Быстро приближалось время продажи дома. Филиппа ждала работа в крупной фирме американского дядюшки. Это означало скорую разлуку.
Глаза Айрис сияли от счастья, когда он надел ей на палец маленькое золотое колечко. Молодой человек поклялся, что они поженятся, как только он обоснуется на новом месте. Айрис и в голову не приходило сомневаться в словах возлюбленного.
– Дядя обещает хорошую зарплату, а в будущем сделает меня компаньоном фирмы. Не грусти, скоро мы будем вместе и больше никогда не расстанемся, – говорил Филипп, крепко прижимая к себе девушку перед отъездом в аэропорт. – Только обещай, что будешь ждать.