Брак по расчету. Часть 1
Шрифт:
— Освободите стол, пожалуйста. Поднос не легкий, и мне тяжело…
«Лучше бы сырость развела, — мрачно подумал Вейнер.»
Вслух было сказано иное:
— Пошла вон!
Рядовая Фенияр кивнула, и все так же очень тихо и очень спокойно произнесла:
— Да, сэр… но поднос тяжелый, можно я его на стол поставлю?
На какое-то мгновение Вейнер лишился дара речи, а затем на всю каюту и область к ней прилегающую, раздался крик:
— Я. СКАЗАЛ. ПОШЛА ВОН СО СВОИМ ТУПЫМ ПОДНОСОМ!!!
Райве вздрагивала от каждого слова, но едва Айрон умолк, примиряющее произнесла:
— У меня ручки устали,
Карие глаза с такой преданностью и мольбой смотрели на него, что повторно орать на Райве Айрон просто не смог. Резким движением, смахнув все бумаги на пол, адмирал приказал:
— Ставь уже!
— Да, сэр, — девушка ловко переложила поднос на стол, а затем, совершенно невозмутимо начала раскладывать приборы.
С нарастающим бешенством, оторопевший от подобной наглости адмирал, смотрел, как перед ним на стол постелили салфетку, затем на нее положили накрытую тарелку, две ложки, вилку и нож, а после еще три тарелочки с салатом, мясной нарезкой и каким-то пирогом.
И с виртуозной ловкостью Райве налила в высокий стакан странную синюю жидкость, а после грациозным движением сняла крышку с собственно ужина. И одного взгляда на запеченное до аппетитной корочки мясо хватило, чтобы Вейнер вспомнил о том, как голоден.
— Я три часа готовила, — начала торопливо и примирительно говорить Райве, — так устала, но очень хотелось вас порадовать. Вы так много работаете, Айрон, ведь вам приходится постоянно заботиться о кораблях, армаде, всех нас…
«Издевается? – подумал сбитый с толку Вейнер».
А Райве не умолкала ни на мгновение:
— Это курятина, запеченная в меду — и вкусно и очень полезно. Вы попробуйте только, мясо просто тает, — глядя на девушку все это время, Айрон пропустил момент, в который она успела, взяв нож, отрезать кусочек и накалов на вилку скормить адмиралу. – Вкусно?
Медленно жуя, Айрон не ощущал вкуса. Зато отчетливо понимал, что в данный момент ведет себя как баран! И тут наглая авийянка, надув губки, обиженно спросила:
— Неужели не нравится? Я так старалась… — в карих глазах заблестели слезы.
«А вот и сырость, — обреченно подумал Вейнер и попытался распробовать вкус еды.»
Вкус определенно был, и он был приятным. Отобрав вилку и нож у Райве, Айрон начал есть, раздумывая над тем, что теперь-то девицу следует выставить прочь, чтобы не наглела.
— Я очень рада, что вам понравилось, — и девушка улыбнулась столь лучезарно, словно он тут минут пять рассыпался в комплиментах, — и салат попробуйте, пожалуйста.
Нож и вилка упали на стол, от чего тарелки жалобно звякнули.
— В общем так, — Вейнер поднялся, — ужинать я предпочитаю один! Тебе намек ясен, или как?
Теперь, когда он выпрямился во весь свой рост, Райве показалась такой маленькой, испуганной и беззащитной, что Айрону стало откровенно стыдно за свою грубость, но отступать от выбранной стратегии поведения он не собирался. Хотя, если быть еще более откровенным, иной стратегии он и не знал. «Женщина должна знать свое место, — говорил ему отец, — это как собака. Сказал «место», и она должна пойти. Один раз дашь слабину и все…». И потому сейчас ему было необходимо напомнить Райве, кто тут хозяин… оставалась лишь одна проблема — девушка, судя по испуганному взгляду, да и вообще
— Уйди, — уже значительно тише и миролюбивее, приказал Вейнер.
Райве ласково улыбнулась, подошла, положив руки на его плечи, надавила, практически вынудив сесть. И едва Вейнер вновь занял место за столом, нагнулась и, поцеловав его в щеку, нежным голоском произнесла:
— Как скажешь, милый. Ты только поешь, пожалуйста, я потом за подносом приду.
И совершенно без обид, сырости и остальных женских вывертов, Райве оставила адмирала ужинать в одиночестве.
С некоторым раздражением глядя на закрывшуюся после авийянки дверь, адмирал вдруг понял, что без Райве в каюте стало как-то пусто, сумрачно и даже похолодало. А ужин, который действительно был вкусным, словно остыл. Но, несмотря на желание Вейнера гордо отказаться от «подачки», тем самым продемонстрировав авийянке, что ее забота не нужна, адмирал съел все до последней крошки. И все потому, что после ее слов «Я три часа готовила, так устала, но очень хотелось вас порадовать» отказаться от еды было бы с его стороны хамством, а Вейнер считал себя благородным человеком.
Когда Райве вышла из адмиральской каюты на ее лице сияла довольная улыбка, а в душе воцарились мир и спокойствие.
«Голодный мужчина – он как дикий зверь, — наставляла когда-то первая жена фасиха.» Теперь, после увиденного, авийянка поняла, что значит «голодный мужчина». А в коридоре ее ждали и те, кто слышал крики адмирала, с удивлением смотрели на улыбающуюся девушку.
— Вы еще тут? — изумилась Райве.
Присутствующие, кто, ругаясь, а кто, досадуя на скучную жизнь, нехотя начали расходиться. Райве, направилась в свою каюту и после душа, устроилась на постели, с любимой книжкой в руках.
Погрузившись в чтение, девушка не сразу расслышала стук в дверь.
Этот напиток сразу показался ему странным. Чуть терпкий, с привкусом горечи и послевкусием муската, но все же Айрон выпил первый стакан, а затем и последующие два. И что-то начало происходить. Ясность мысли в первый момент ошеломила его, адмирал вдруг начал с невероятной четкостью анализировать происходящее. И уронив вилку повторно за этот вечер, Вейнер бросился на пол, к разбросанным листкам. Лихорадочно складывая, раскладывая и разрывая ненужные, он вдруг ощутил всю целостность ситуации. Словно в одно мгновение из разрозненных деталек, начала складываться цельная объемная фигура. Нет, это состояние не было в новинку для адмирала Илонесской армады, нечто подобное он испытывал иной раз в бою и именно эта неожиданная кристальная ясность ума неоднократно выручала в самых безвыходных ситуациях. Но сейчас…
К тому моменту, как Алек Донато пришел с первыми результатами проверки, Вейнер пил генианский спирт, и сидел в кресле держа один-единственный листок.
— У тебя довольный вид, — заметил Алек.
— У меня потрясающая жена, — с чувством ответил Айрон, но тут же добавил, — и не менее потрясающая… невеста!
— Объяснишь? — генерал-лейтенант подвинул второе кресло и устроился напротив адмирала. Вейнер от щедрот душевных налил и подчиненному. – Итак?
— Сам разберусь, — Айрон продолжал улыбаться, — одно могу сказать — я всегда недооценивал женщин, Донато, в этом моя проблема.