Брак по-сицилийски
Шрифт:
Значит, Джил сказал Чезаре, что она не хотела детей? Как же он мог так? Он же знал, как отчаянно она мечтала о ребенке, как делала для этого все. После всех исследований и тестов, которые только испортили их брак, не дав никакого ответа. Ну как же так?
Неконтролируемые слезы потекли по ее щекам.
— Не проще ли было сразу спросить меня об этом?
— Да, но… Я сейчас спрашиваю тебя, Робин. Пожалуйста.
Робин не понимала его настроения.
— Что случилось в Ницце, Чезаре? — устало спросила она.
Ницца.
Робин не могла понять…
Чезаре стиснул зубы, чтобы преодолеть желание сжать ее в объятьях, целовать и целовать, чтобы прогнать весь этот кошмар.
Но он теперь знал правду, правду, которую нельзя игнорировать.
Хотя эта правда может забрать у него Робин.
Прежде он не помышлял о браке. Женитьба на Робин предполагалась как орудие кровной мести. Но сейчас не за что мстить. А значит, он не может заставлять Робин выйти за него замуж.
Робин сегодня уйдет из его жизни и не оглянется!
От этой мысли стынет его сердце, сердце, которое он считал непроницаемым…
— Я хочу поговорить о тебе, Робин. Пожалуйста, скажи мне правду. Ты избегала беременности, от этого распался твой брак?
— Нет, — уныло сказала Робин.
Чезаре тяжело вздохнул:
— Тогда почему?
— Потому что я не сумела родить ребенка, чтобы продолжить славный род Бенетов. Я не смоглародить ему ребенка, Чезаре! Вот! Теперь ты доволен? У меня нет своих детей, хотя я старалась месяцы, годы. Я не хотела говорить тебе, не хотела, чтобы ты знал!
Господи, так Робин не может иметь детей? Это стройное, изящное, совершенное тело, созданное чтобы приносить и получать радость и удовольствие, не может выносить ребенка человека, которого она любит? И по этой причине Бенет развелся с ней?
Чезаре хотелось что-то сделать, наказать кого-нибудь за немыслимые страдания Робин, за то, что ее эгоистичный муж от нее отвернулся.
Но как можно думать так о другом человеке? Именно он, Чезаре, заставлял ее сделать то, чего хотел сам, никак не она: выйти за него замуж и носить и рожать его детей!
Чем же он лучше этого негодяя Джила Бенета?..
Как же Робин должна ненавидеть его… Как она должна ненавидеть их обоих!
— Прости меня, Робин… — начал он.
Ее глаза гневно сверкнули.
— Придержи свою жалость, Чезаре! — воскликнула она, надевая жакет. — Мне пора идти. Договорим завтра.
— Сядь, Робин, пожалуйста, — попросил он.
Робин не хотела садиться, она хотела скорее уйти и в одиночестве зализывать раны.
— Пожалуйста, сядь. Мне нужно объяснить тебе, зачем я ездил в Ниццу. Мне нужно сказать тебе правду.
Она тяжело вздохнула. Очень хотелось уйти, но поскольку речь шла о Ницце… ради отца она должна все выслушать.
— Сначала ответь мне на один вопрос, Чезаре. Когда ты расскажешь мне то, что ты узнал в Ницце, ты будешь требовать,
Чезаре перевел дыхание и мрачно сказал:
— Нет. Я больше ничего не буду от тебя требовать, Робин.
Да, к такому повороту событий она оказалась не готова. Сильно побледнев, Робин попятилась и села в кресло, с недоверием глядя на него.
Рот Чезаре покривился.
— Я чувствовал бы себя… лучше, если бы ты не восприняла с таким облегчением слова о том, что можешь не выходить за меня замуж!
Облегчение! Робин чувствовала себя так, будто под ее ногами исчез пол. Выпустили воздух из легких. У нее отняли весь мир, мир ее будущего с Чезаре и Марко.
Губы онемели, так пересохло во рту, что она слова не смогла бы выговорить, если бы захотела.
Она не станет женой Чезаре.
И матерью Марко.
В ее жизни не будет этих двух людей, которых она любила больше всех на свете…
У Робин болело сердце. Внутри она ощущала пустоту. Как будто одним ударом из нее вышибли все эмоции.
— Я вижу, новость так тебя обрадовала, что тебе говорить не хочется! — Чезаре подлил себе бренди, на сей раз двойную порцию, понимая — ему нужно подкрепление.
Сегодня — попозже — он, конечно, напьется!
Как же он ошибался насчет Робин. Принимал ее трагедию за эгоизм, а трагедия была ужасной, усиленной предательством ее мужа, да и его поведением тоже! Его глупостью, его самоуверенной тупостью! Ничего удивительного, что она прослыла неприступной Робин Ингрэм. Эта была ее защита от очередного разочарования, от очередного предательства, а вовсе не пренебрежением всеми отношениями, как думал раньше Чезаре.
Фактически он полагал, что знает очень многое о Робин. Что имеет на нее какие-то права…
И соблазнил ее стать его любовницей…
Сознание этой вины будет мучить его всю оставшуюся жизнь.
А воспоминание о Робин в его объятиях останется с ним всегда до конца дней и ночей.
Но пора взять себя в руки, нужно закончить разговор. Ведь Робин, наверное, хочет убежать отсюда подальше и как можно скорее.
— Ты помнишь, утром я завтракал с Вулфом…
Боже, неужели только сегодня утром? Они с Робин этим утром лежали в постели после ночи страстной любви. Все повторилось бы, но Катриона сообщила о телефонном звонке, с которого начался весь этот кошмар.
Кажется, все было так давно, очень, очень давно…
— Конечно, — невыразительно ответила Робин, бледная и неподвижная.
Чезаре кивнул. Ему было больно смотреть на Робин. Что же он сделал с ней!.. И это еще не конец…
— Я не видел Вулфа с… с похорон Карлы. Я тебе уже говорил, мы редко встречаемся, раз в несколько лет. Мы оба деловые люди, нет времени. А как семья не часто собираемся, понимаешь?
— Свадьбы и похороны? — спросила Робин.
— Ну да, — согласился Чезаре, вспоминая, что в черный день похорон Карлы он не говорил ни с кем.