Брак со стихийным бедствием
Шрифт:
Телефончиками мы с Трофимовым обменялись еще в машине Моржика, по пути с моря: надумали дружить семьями. Правда, Сережа еще не обзавелся семьей, даже не собирался жениться, но Ирка, обожающая устраивать людские судьбы, пообещала быстренько подобрать новому знакомому подходящую пару.
– Двойника Валентины Терешковой! – засмеялся Колян.
Гагарин и Терешкова – это была бы звездная пара покруче распавшегося альянса Пугачева—Киркоров! Я развеселилась и на сдержанно-приветливое «алло» Трофимова ответила радостным криком:
– Сережа,
– На каком море?
Похоже, ни морской отдых, ни Лена Логунова не произвели на Трофимова незабываемого впечатления, но я не стала на него обижаться. Мало ли, может, я просто не вовремя позвонила! Время-то рабочее, человек мог быть занят какими-нибудь ответственными процессами. Кем он там работает? Шутом каким-то, не помню, как точно профессия называется… Правильно, по опыту знаю, что профессиональные комики в большинстве своем вовсе не весельчаки, помню, как тих и скорбен был в нашем эфире знаменитый Хазанов – не юморист, а распорядитель похорон!
– Сережа, я чего звоню?
Судя по долгой выразительной паузе, Трофимова этот вопрос тоже интересовал.
– Я звоню, чтобы узнать, что там с делом об угоне твоей машины? – Не сбавляя темпа и веселья, продолжила я. – Страховку тебе выплатят или нет? Если есть проблемы, могу посоветовать толкового человечка, он как раз спец по страховым вопросам, будут трудности – обращайся. Пиши телефон. Зовут Гоша. Записал? Алло? Алло, Сережа, ты меня слышишь?
– Слышу, слышу, – после долгой паузы ответил Трофимов потусторонним голосом.
– Тогда у меня все. Пока! – я положила трубку и освободившейся рукой погладила себя по голове. – Какая я все-таки умница, хорошая девочка, добрая душа!
Легкий массаж головы, видимо, способствовал улучшению мозгового кровообращения, потому что в извилинах у меня чуток прояснилось, и я подумала, что при совершении доброго дела допустила одну оплошность. Надо было сначала самой позвонить этому Гоше, а потом уже давать его телефон Сереже! Мало ли, вдруг борьба со страховщиками потребует партизанской войны, каких-то не вполне законных действий, станет ли Гоша тогда помогать абсолютно незнакомому человеку? Я-то хоть могу сослаться на общего знакомого, Вадик, если что, за меня поручится!
– Ничего, еще не поздно, – успокоила я себя, вновь снимая телефонную трубку и набирая номер Гоши. – Позвоню, отрекомендуюсь, сошлюсь на Вадика, а потом попрошу помочь одному моему другу!
– Алле? – спросила трубка женским голосом.
Женщина сказала не «алло» или «алле», а именно «алле», как в цирке: «Алле, оп!» Голос у нее был громкий и строгий, как у дрессировщицы тигров. Он показался мне знакомым, но я не сразу обратила на это внимание. Я поздоровалась и вежливо просила:
– Простите, можно услышать Гошу?
– Игорешу-то? – по-своему сказала женщина. И голос ее построжал пуще прежнего: – Это как же вы его услышите? Вам что, голоса являются?
– Какие голоса? – Я опешила.
Разговор приобретал
– Загробные, – не без ехидства подсказала женщина.
– Простите, я, наверное, номером ошиблась! – пробормотала я и положила трубку, снова набрала номер Гоши и приклеила трубку к уху.
– Алле!
– Оп! – ляпнула я. – Это снова вы? Знаете, мне Гоша нужен. А вы, простите, ему кто будете?
– Не буду, а была! – сурово молвила укротительница тигров. – Тетей я ему была! Матрена меня зовут, Матрена Афиногеновна! А вы-то кто?
– Так, никто! – Я быстро положила трубку.
Вот это номер! Оказывается, Вадиков приятель Гоша – это Игорь Набалдашкин, мой покойный сосед! Ошибиться я не могла, Матрена Афиногеновна – имя редкое, да и голосок у тетушки Балды запоминающийся. Имя «Игорь» вполне можно сократить в «Гошу», и служил Набалдашкин в самом деле в какой-то страховой компании.
Выходит, я по доброте душевной адресовала Сережу Трофимова с его страховыми делами к покойнику?! Мило, ничего не скажешь!
Тяжело вздохнув, я снова набрала номер Сергея Трофимова, чтобы объяснить ему ситуацию и извиниться.
– Алло?
– Сережа, привет еще раз, это снова я, Лена! – бойко зачастила я. – Извини, я немного напутала. По тому телефончику, который я тебе дала, звонить не надо! Оказывается, этот Гоша – мой покойный сосед Игорь, и он тебе уже ничем не поможет. Прости, пожалуйста!
– А за что ты просишь у меня прощения? – с подозрением спросил Трофимов.
– Э-э-э… Наверное, за то, что напрасно обнадежила! Я, видишь ли, не знала, что страховщик Гоша и убиенный Набалдашкин – одно и то же лицо.
– Убиенный? – голос Сергея не стал спокойнее.
– Ох, это такая жуткая история! – почти весело сказала я, радуясь, что мы сменили тему. Заговорю Сереже зубы рассказом о гибели Балды, и он не будет сердиться на меня за напрасное беспокойство. – Гоша, он же Игорь Набалдашкин, – это мой сосед сверху, в минувшую субботу его пристукнули! – оживленно затарахтела я. – Буквально пристукнули, оконной рамой! Покойник застрял в окне и затопил нас водой из переполнившейся ванны, Колян – ты помнишь Коляна, это мой муж? – отправился бить Балде переднюю часть головы, нашел труп, мы вызвали милицию в лице знакомого опера и уехали к морю отдыхать. А когда вернулись, я узнала, что следствие считает убийцей одну такую белобрысую нахалку, прости, господи, что так говорю о покойнице, царство ей небесное…
– Погоди! – взмолился Трофимов. – Все это интересно, но совершенно непонятно! Почему ты называешь убийцу покойницей?
– Да потому, что она наложила на себя руки, прыгнула в море со Скалы Ревнивицы! Помнишь, как раз в субботу в пансионате была большая суматоха, искали и не нашли хозяйку вещей, оставленных на парапете смотровой площадки? Так вот, хозяйкой была эта самая белокурая бестия! – с удовольствием объяснила я.
Хоть с кем-то я могу поделиться распирающей меня информацией!