Бранна
Шрифт:
Он развернулся и вышел из кухни, но Аланна быстро последовала за ним, в то время как мы все остались на месте как вкопанные.
— Дэмиен, пожалуйста, — взмолилась она из коридора.
Джорджи начала плакать, что побудило Джакса тоже забеспокоиться.
— Отпусти, Лана, — ответил он низким тоном.
Она держала его руками.
— Нет, — крикнула она. — Нам нужно поговорить.
— Что нам нужно сделать, так это быть подальше друг от друга, — ответил Дэмиен. — Иди к Данте; уверен, он будет более чем счастлив утешить тебя.
— Дэмиен, остановись. Ты же не серьезно.
—
— Нет, не отпущу.
Мой взгляд скользнул к Броне после того, как она вытащила Джорджи из манежа. Она попыталась передать дочь Доминику, но он только обнял Брону за талию, удерживая обеих своих девочек на месте.
— Пусть они сами во всем разберутся, — сказал он ей на ухо.
— Похоже, что они разбираются? — съязвила она, покачивая Джорджи, чтобы успокоить ее.
Эйдин достала свой телефон и начала тыкать по экрану. Кейн, который заглядывал ей через плечо, утешая Джакса, застонал и посмотрел в потолок, когда она отправила сообщение.
— Это будет плохо, — пробормотал он Райдеру и Алеку.
Они кивнули в унисон.
— Почему ты вдруг захотела поговорить? — потребовал Дэмиен из коридора. — Почему не в предыдущие миллион раз, когда я просил об этом?
— Потому что я готова разобраться со всем этим.
— Это заняло у тебя достаточно много времени!
— Не будь грубым, — ответила Аланна. — В этом нет моей вины. Это я была обижена и смущена, и переживала об этом годами, а не ты.
— Не я? — взревел Дэмиен. — Я переживал об этом с той самой секунды, как поступил с тобой неправильно, и я, черт возьми, понимаю. Я знаю, что я сделал, и я пытался все исправить, но не могу. Ты сделала это невозможным.
— Каким образом? — спросила Аланна.
— Будучи с ним! — взревел Дэмиен. — Я ни к кому не прикасался с тех пор, как прикоснулся к тебе. Я никого не целовал с тех пор, как поцеловал тебя. Я не смотрел ни на одну женщину с тех пор, как мне исполнилось, бл*дь, восемнадцать, но сегодня это закончится. Если ты двинулась дальше, то и я сделаю это.
Я почувствовала, как у меня отвисла челюсть в шоке от признания Дэмиена, как и у всех остальных.
— Прекрасно, — закричала Аланна, но я услышала по ее голосу, что она вот-вот заплачет. — Иди побудь с какой-нибудь сучкой, потому что меня здесь не будет, когда ты вернешься. Ты говоришь, что с тебя хватит? Что ж, с меня тоже!
Дэмиен невесело рассмеялся.
— Ты покончила со мной много лет назад, и ты это знаешь!
Я подпрыгнула, когда дверь в холл открылась и захлопнулась. Когда послышался плач Аланы, Брона передала Джорджи, оттолкнула Доминика и выбежала в коридор. Я повернулась и схватила Райдера за руку после того, как он передал Локка обратно его матери.
— Иди за ним, — взмолилась я своему мужу. — Он никогда не простит себя, если окажется с кем-то сегодня вечером. Он любит ее, Райдер, и она любит его. Им просто нужно разобраться во всем этом дерьме, прежде чем они дойдут до того момента, когда оба это осознают.
Райдер кивнул и посмотрел на своих братьев.
— Нам всем потребуется немного времени, чтобы вразумить его, — сказал он.
Мое сердце заболело. В нашей с Райдером личной жизни все было идеально, но Аланна с Дэмиеном тоже были частью моей
— Мы должны им помочь, — обратилась я к девочкам.
Я слышала, как Брона пытается утешить Аланну, но также услышала, что она тоже почти плачет. Ей больно, когда Аланна страдает, точно так же как другим девочкам и мне больно видеть ее в таком состоянии.
— Что мы будем делать? — спросила Эйдин, пока братья перешептывались друг с другом.
— Если она несерьезно относится к Данте, тогда ей нужно прекратить все, что происходит у них, — сказала Кила. — Я знаю, это звучит ужасно, но это то, что нужно сделать, если она хочет получить шанс с Дэмиеном.
Мы кивнули в знак согласия.
Кила посмотрела на Эйдин.
— Сейчас твои братья лишь сближаются с братьями Коллинз, но этот прогресс остановится, если Дэмиен набросится на Данте из-за боли и гнева. Никто из твоих братьев не останется в стороне и не позволит этому случиться. Если Данте возьмет верх над Дэмиеном, тогда вмешается Доминик, и тогда Харли набросится на него, как сильнейший зуд, затем вмешается Кейн, и так далее. Это не принесет ничего, кроме неприятностей.
Эйдин вздохнула.
— Знаю. Я отправила сообщение Данте, тупому ублюдку...
Она прервалась, когда зазвонил ее телефон.
— Кстати о дьяволе, — пробормотала она, прежде чем ответить на звонок и поднести телефон к уху. — Ты тупой ублюдок, которым управляет собственный член, ты знаешь это? — огрызнулась она.
Парни замолчали и сосредоточились на Эйдин и ее разговоре с братом.
— Ты хоть понимаешь, в какой дерьмовый шторм ты ввязался? — она продолжала говорить, не обращая внимания на своего брата, который пытался вставить хоть слово, но не мог. — Дэмиен и Аланна только что сильно поссорились, и она призналась, что спит с тобой, мерзкий ублюдок. Они оба неравнодушны друг к другу и любят друг друга много лет, но они ужасны в том, чтобы быть честными и говорить о своих чувствах. Аланна сейчас в слезах, а Дэмиен, скорее всего, набросится на тебя, если встретит.
Эйдин сделала паузу, затем закричала:
— Я, черт возьми, не знаю, где он. У него обеденный перерыв, так что он, скорее всего, пошел в какой-нибудь паб, чтобы выпить. Зачем тебе?
Она ахнула после того, как Данте ответил на ее вопрос.
— Не смей идти и искать его, ты меня слышишь? Ты не сможешь это исправить. Что сделано, то сделано… Алло? Алло?
Эйдин отняла телефон от уха и посмотрела на него.
— Этот ублюдок только что повесил трубку.
— Наверняка просто пропала связь, — сказал Кейн, потирая правый висок.
— Сигнал не пропал; он повесил трубку.
Если существует на свете человек, при разговоре с которым вы не повесите трубку, так это Эйдин Коллинз.
— Забудь об этом, — заявила я. — Он сказал, что собирается найти Дэйма?
— Ага, — ответила Эйдин, качая головой. — Он думает, что сможет все объяснить ему. Он, скорее всего, подождет, пока у Дэмиена закончится обеденный перерыв, а я не хочу, чтобы эта стычка произошла в автомастерской. Данте, гребаный придурок, расскажет о своей сексуальной жизни с Ланой, а Дэмиен попытается его убить. О Боже, Кейн!