Брат, держи удар!
Шрифт:
А может, его и не будут выкупать Может, в дело ввяжется Сапунов со своей службой безопасности И Светлов вместе с ним — когда Никита звонил Марте, Игорь был у нее Он в курсе событии
Светлов на пару с Сапуновым могут многое В том числе и до Гнута и Осипа добраться, без выкупа к ним пожаловать Перебьют их как мух и освободят Никиту Вряд ли Светлов после этого сдаст его в руки правосудия Скорее всего он спрячет его в надежном месте Возможно, за границу переправит по липовым документам
А может, правосудие само доберется до Никиты Заметут менты Гнута
Несладко жилось Никите и неволе. Кормили его объедками с «барского» стола А еще собственная параша. Только раз в сутки под усиленным конвоем он выносил ведро в туалет — он совсем рядом, через холл пройти. Антоха пристегивал его к себе. А в гостиной и кухне Курдюк и Щербина. Злыми взглядами через прицелы «узи» его сверлят. Только дернись — с превеликим удовольствием свинцом нашпигуют. И плевать им, что три «лимона» накроются.
Никита и сейчас потянулся к ведру.
— Оставь, — поморщился Антоха. — Не до того…
— А что такое? — выходя из каморки, спросил он.
И покосился на Курдюка и Щербину. Оба при оружии, стволы грозно смотрят на него. Чуть что, и свидание с пулей обеспечено.
— Много будешь знать, скоро сдохнешь, гы-гы! — осклабился Антоха.
— Сдохнет он. Обязательно сдохнет, — послышался из кухни голос Осипа.
И сам он появился. Пистолет за пояс заткнут. Спичкой в гнилых зубах ковыряется.
— Не сейчас, так потом сдохнет, никуда не денется…
— Когда потом?
— А эго не наши проблемы. Наше дело — тебя бабе твоей сдать. В целости и сохранности.
— Значит, договорились?..
— Ну а ты как думал… Три «лимона» как с куста… Сейчас машина будет. Повезем тебя…
— А в сортир можно? Не могу, на клапан давит…
— Дома выдавишься…
— Ну будьте людьми, а? Три «лимона» ведь плачу…
— Ну раз так, тогда сходи, — смилостивился Осип. Настроение у него под потолок. Балдеж в глазах.
Видно, с трех обещанных миллионов ему самому кое-что обламывается…
— Антоха, своди засранца…
— Засранец, гы-гы!.. Пошли, говнюк!..
Под улюлюканье Курдюка и Щербины Антоха поволок Никиту в сортир.
Огромная комната, кафельный ансамбль, пол с подогревом, мраморная ванна, унитаз. И окно — из непрозрачных стеклянных блоков выложено. И не зарешечено.
У Никиты не было никакой возможности бежать. Антоха на руке, два ствола на него через открытую дверь смотрят. Но на всякий случай он окинул комнату цепким взглядом. И увидел расколотую пополам раковину. Видимо, кто-то из ублюдков по пьяной лавочке умывальник разбил. Если взять одну такую половину, получится отличный метательный снаряд. Можно выбить им окно. И через образовавшуюся брешь вырваться на свободу. Только нереальна эта перспектива.
Никита снял штаны, сел на унитаз. Антоха с ухмылкой пялился на него.
— Может, отвернешься, а? — недовольно поморщился
— Чо, не снесешься? — зашелся идиотским смехом конвоир.
И Курдюк с Щербиной захохотали. Смешно им, уродам.
— Не получается…
— Тогда натягивай штаны, пошли… Думаешь, в кайф смотреть, как ты жопу дрочишь…
Курдюк и Щербина не засмеялись. Не до смеха им вдруг стало. Осип их встревожил.
— Машины подъехали, — безмятежно сообщил он. И вдруг паника: — Не те лайбы!..
И тут же раздался грохот выстрелов. Стрелял Осип. Видимо, в ответ ударили из бесшумных автоматов. Послышались звон стекла, щелканье пуль о стены, визг рикошета. А потом все смешалось в сплошном грохоте — это подключились к делу «узи» Курдюка и Щербины. Про Никиту забыли все.
Один Антоха помнил.
— Вставай, засранец! — истошно заорал он на Никиту.
И резво потянул его на себя.
Но Никита заупрямился.
— Да подожди ты!..
Только Антоха ждать не хотел. Невтерпеж ему. Или к своим корешам присоединиться хочет, или, пока не поздно, рвать когти. Так или иначе, он очень торопился. А Никита его задерживал у толкана.
— Я тебе подожду, гнида! — бешено завращал глазами Антоха.
И потянулся к стволу, вырвал его из кобуры под мышкой. Но при этом упустил из виду Никиту. За что и поплатился.
Никита рывком принял вертикальное положение. При этом потянул на себя Антоху. И свободной рукой, ребром ладони заехал ему в кадык. Всю силу в удар вложил. Адамово яблоко всмятку — Антоха вмиг испустил дух. И начал заваливаться на бок.
Никита успел вырвать из мертвеющей руки пистолет, привел его к бою. И выстрелил в перемычку между браслетами наручников. Пуля избавила его от конвоира — все, он свободен. И вооружен.
Стрельба не прекращалась. Только стрелял уже всего один пистолет-пулемет. Очереди длинные, нервные.
А куда ж делись еще двое? Или убиты. Или…
Никита вовремя направил ствол в дверной проем. Вовремя нажал на спусковой крючок. Но и Щербина успел выстрелить. Пулеметная очередь прошла над головой. Только, в отличие от Никиты, он не успел присесть. Две крупнокалиберные пули ударили его в живот, отшвырнули на два метра назад…
После недавних событий Никита недолюбливал ментов. Но за убитого сержанта дорожно-постовой службы отомстил…
Еще два выстрела… На пули нарвался Курдюк. С дырявой башкой он влетел в каморку, где столько времени провел Никита.
И за расстрелянных заложников Никита рассчитался. Их этим не поднять, но все же…
Осип продолжал отстреливаться. Бил теперь короткими очередями. Неизвестно, насколько точными…
Кто-то атаковал дом. Кто? Бойцы Сапунова? Это было бы хорошо. А вдруг это менты?..
Никите вовсе не хотелось снова оказаться за решеткой. Он рывком закрыл дверь в ванную комнату, щелкнул задвижкой. Затем подскочил к расколотой раковине, схватил половину. Превратил ее в метательный снаряд. И вторую половину в окно запустил. Пробил для себя брешь. Взял разгон, чтобы запрыгнуть на окно.