Брат, мсти за любовь!
Шрифт:
— Ну так чо, будешь со мной? — еще раз спросил Кубометр.
Взгляд Холодца заблестел, желваки на скулах ходуном заходили.
— Не я с тобой, а ты со мной! — неожиданно заявил он.
И от напряжения аж привстал со своего места.
— Не понял!
Кубометр почувствовал, как у него опускается нижняя челюсть. Не, ну это полный отпад! Этот жук хочет центровым стать, а его, Кубометра, под собой держать. Как будто это он, а не Кубометр, Шарагу со свету сжил. А еще оружия у него выше крыши. А Кубометр, типа, не пришей к звезде рукав…
— А чо тут понимать? —
— Что согласны?..
— Вместе с твоими подо мной быть… И в Бобровске масть держать им по кайфу…
Ну да, за эту масть Кубометр башкой своей рисковал, в кутузке три дня парился. А Холодец, хмырь хитрозадый, на все готовенькое хочет прийти.
— А точняк пацаны твои не мохают? Не жмет очко? В крутые ведь дела вписываемся…
— Да с этим порядок, в натуре.
— Хорошо, — хищно улыбнулся Кубометр.
— Что хорошо? — снова напрягся Холодец.
— Сливаем команды в одну кастрюлю. И ты главный, типа, повар. Ништяк? — Кубометр смотрел на него как на лучшего друга.
— Ништяк! — заважничал Холодец. Ему явно хотелось, чтобы отныне Кубометр смотрел на него, как раб на господина.
— Ну все, давай отмашку на сход… — и он покорно склонил перед ним голову.
— Вот ты это и организуй…
Холодец едва не лопался от самодовольства.
Кубометр всегда считал, что в мозгах у Холодца ни одной извилины. А теперь он видел, что эти мозги у него еще и ссохшиеся. Ни черта не соображает дебил. Все за чистую монету принимает. А еще в центровые лезет, Бобровск под собой держать хочет.
Следующим на очереди был Ротмистр. У этого в банде полтора десятка пацанов. Только Кубометр собирался забрать себе лишь семерых, самых лучших: Левчика, Штепселя, Артурчика, Бубика, Вадика, Мурзика и Серго. Эти пацаны ему нравились, остальные нет. И Ротмистр во всех отношениях был неплох. И отойти под Кубометра был не прочь. Признавал его авторитет и не собирался тянуть одеяло на себя.
А потом был сходняк. Собрались пацаны из команд Кубометра, Холодца и Ротмистра, все те, кто не шугался запрягаться в большое дело. Два десятка пацанов, а над ними Кубометр и Ротмистр. Еще выше был Холодец. Но его Кубометр не воспринимал всерьез. Пусть пыжится, недолго осталось…
Кубометр Холодцу нравился. Крутой пацан. Кодлу Шараги смел, оружие раздобыл, команду крепкую сколотил. Вплотную Бобровском занялся. Шустро у него все получается. Одного коммерса на себя перебил, второго, десятого… И с ментовкой знает как поладить. И к администрации городской мосты знает как подбить. Большие планы у него… Вернее, у Холодца.
Холодец, он ведь не дурак. Знал он, как вести себя с Кубометром. Нужен ему Холодец, вот пусть и отходит под него, а не наоборот. Кубометр, конечно, сам центровым хотел стать. Но понял, что Холодец гораздо умнее. Некуда ему было деваться, вот и согласился на вторую роль.
Только Холодец умел быть великодушным.
О том, как он с Шарагой расправлялся, Кубометр не рассказывал. Да еще на кого-то сваливал. Все правильно. Он пацан осторожный. Незачем хвастаться подвигами, за которые светят солидные сроки.
Они вместе будут держать город. Вместе. Холодец и Кубометр. Вдвоем им по плечу любые дела. И отношения между ними хорошие. Вчера вот в кабаке всю ночь гуляли, в вечной дружбе друг другу клялись.
Вчера водку жрали, а сегодня голова раскалывается. Надо бы пивка тяпнуть. Ну, это не проблема. Сегодня Кубометр их всех собирает, одно дело важное обтяпать надо… Э-э, стоп! Это он, Холодец, всех собирает. Ведь на сходе его центровым утвердили, а не Кубометра…
Холодец встал с жесткого дивана, собрал постель, умылся, оделся. Можно выходить. Нет, еще ствол надо прихватить. Кубометр прав, сейчас не то время, когда можно без пушек ходить.
Выходя из квартиры родителей, он думал о том, что скоро у него будет свой двухэтажный особняк с бассейном. Все у него будет. Ведь он самый крутой мэн во всем Бобровске.
— Гражданин Холодцов, — услышал он на выходе из подъезда.
На лавочке сидит какой-то торчок. И улыбается так нагло.
— У меня к вам пара вопросов, — и красные корочки из кармана достает. Неужели мент?
— Да пошел ты!
Будто какая-то волна накрыла Холодца. Он выхватил из-за пояса пушку, передернул затвор. Но ствол на мента направить не успел. Откуда-то крепкие мужики вдруг образовались. Руку со шпалером перехватили, за спину заломили. Удар, подсечка, и Холодец лежит пузом на асфальте.
— На кого руку поднял, ублюдок!
И тут же сильный удар в пах. Холодец заорал от боли. И схлопотал за это по почкам.
Глава вторая
Кубометр едва сдерживал смех, глядя на двухметрового бугая в грязных спортивных штанах и затертой джинсовой куртке. Крепкий пацан, не вопрос. Только конкурент из него слабый.
Быстро просек Фугай фишку, что «пастбища» Шараги остались без присмотра. И давай на лохов наезжать. И на разборку с Кубометром нарвался. И ведь на «стрелку» приперся. Чтобы людей посмешить.
У Кубометра два десятка «быков», все при стволах. А у Фугая четыре пацана и один ржавый «наган» на всех. И еще хорохорится.
Да Кубометру стоит только пальцем пошевелить, чтобы его в дерьмо по самые уши опустить.
— Я не в обиде на тебя, Фугай! — панибратски хлопнул он его по плечу. — Каждый хочет себе что-то урвать… Короче, есть предложение. Отходи под меня, и никакого рамса…