Брат жениха. Он хочет меня

Безрукова Елена

Несмотря на просьбы Лины, Марат всё же разыскал Даниила, который исполнял роль её менеджера в модельном агентстве. Он не говорит, что именно сделал, всегда рычит грозно, стоит ей заговорить об этом с ним, но гад угодил за решётку.

Наверное, помимо Ангелины у него были ещё девочки, которых он просто использовал самым грязным образом, а теперь понёс за это весьма суровое наказание в колонии строго режима. Он лишился свободы на десять лет.

Что касается Дмитрия Матвеева, то он внезапно разорился и опозорился каким-то компроматом так, что уже не смог отмыться. Партнёры от него отвернулись, и как гласили таблоиды и новости прессы, он стал спиваться и ушёл на самое дно.

* * *

Марат смотрел, как я иду к нему по холлу претенциозного родильного дома. Родные все толпились за стенами комнаты малыша и ребёнка, где первым на выписке нас встречали наш папа и Алиска. Она крутилась возле его ног, без перерыва болтая. Он же вглядывался, открыв рот, в синий детский конверт на моих руках. Пытался что-то разглядеть уже сейчас. Смешной…

— Ну вот, — улыбнулась я ему. — Это твой сын, Марат.

Я осторожно откинула с личика спящего малыша уголок.

— Наелся и дрыхнет, — тихо смеялась я. — Врачи в шоке были, сколько он в день наедает! Не поверили даже,

думали, что у них в родовом отделении весы сломались, представляешь?

— Да ты что, — немного ошалело, но безгранично счастливо улыбался Марат.

— Да, проглот тот ещё!

— Ну-ка, дай мне, — протянул Марат руки ко мне. — Я хочу подержать его.

Я улыбнулась и осторожно переложила сына к нему на руки.

— Ой, Господи, — вглядывался Марат в личико сына и нежно прижимал его к себе, чтобы не дай бог не уронить. — Какой он маленький…

— Не такой уж и маленький, три восемьсот…

— Малыш, — ласково говорил с ним папа. — Сыночек. Арсюшка.

Он поднял глаза на меня, и я увидела в них слёзы.

— Спасибо тебе, милая. Ты сделала мою жизнь ещё краше.

— А ты — мою, — ответила я и подошла к ним.

Марат обнял и меня. Мы втроём прижимались друг к другу, когда к нам присоединилась и Алиска.

— А меня, а меня обнять!

— Иди сюда, — прижала я к себе её.

— Семья, — почти плакал Марат. Такой большой и сильный, он, растроганный, держал малыша на своих руках и горел счастьем. — Моя семья. Я так вас всех люблю… И знайте, что я порву любого, кто только попытается вас обидеть. Слово Марата!

___

Конец