Братство Хроникёров: Адваллор

Каменский С. В.

– Так надо радоваться этому.

– Ты когда-нибудь видела, чтобы кендер был без хупака и таскал с собой секиру?

– Никогда!

– Вот и меня это настораживает!»

Руэл что-то записывал, Джекси пытался подавить зевок, на всякий случай прикрыв рот рукой. Задний ряд, казалось, храпел в унисон…

«Ланц и Каллисто следовали за кендером, прорубающим дорогу в лесной чаще. Где-то близко раздалось ржание лошадей, которых украл у чёрных эльфов Растельхов Брумкенс. Лес внезапно

оборвался, и люди с кендером вышли на небольшую круглую поляну, на которой стояли три чёрных коня, привязанных к разным деревьям.

– И куда же нам теперь, Рас? – поинтересовался Ланц.

– Наш путь будет полон опасностей. Нам придётся спуститься в тёмное подземелье, в котором живёт древнейшее существо, охраняющее молот Форг-Аморг.

– А где же это подземелье, Рас? – спросила Каллисто.

– О, это самое удивительное! Я бы никогда не додумался, что такое место находится прямо под столицей. Мы едем в Танизрол!

– Так мы будем там уже через пятнадцать минут! – радостно воскликнула Каллисто.

– Скорее всего, через час, – грустно сказал Рас и весело добавил. – Ты слишком много болтаешь!

– Замолчи, несносный кендер, – завопила, что было мочи амазонка. – Я когда-нибудь пришибу тебя, Растельхов!

– Сначала поймай меня, – хихикнул Рас, ловко запрыгивая на коня. – Ну, в Танизрол!»

– Зато много действия, – докладчик зевнул. – Только я так и не понял, во что был одет Ланц и одет ли вообще. Теперь другая история, которая имела место быть в это же время.

– Все и так понимают, что вряд ли юноша сражался голый, – недовольно пробурчал Руэл. – Как и то, что у девушки и кендера была какая-то обувь. Это же очевидно.

– Вполне, – согласился Джекси. – Что, уже думаешь, где бы это обыграть?

– Я подумаю над этим, – кивнул старший брат.

Докладчик осушил стакан воды, заботливо поднесённый помощником, и продолжил:

«Кугрон сидел в ванной и пил вино. Он намеренно делал маленькие глотки, чтобы насладиться этим прекрасным и очень нежным вкусом. Помешало ему одно-единственное обстоятельство…

Дверь в ванную с грохотом упала на пол, и в проёме взору Кугрона предстала огромная гора мышц, сжимавшая в каждой руке по фламбергу.

– Ну, здравствуй, должничок! – хохотнула она. – Вот и срок подошёл! Платить будешь?

– А я же выплатил всё, – заюлил Кугрон, садясь в ванной. – До последней монетки. Даже раньше срока, со всеми процентами.

– Да-да! Поэтому ты должен выплатить мне эту, как её за это, как его, гашение долга, – туша призадумалась. – Платить раньше срока плохо, вот.

– А… Компенсация за досрочное погашение, – понятливо протянул Кугрон. – Так всё готово, сейчас всё принесут.

– Ы-ы-ы, – радостно протянула туша, всё так же тупо улыбаясь и убирая мечи. – Где они, где-где мои монетки?

– Сколько там было, Туша? Ты сказал, что одна тысяча золота?

– Тыща-тыща!

– Давай восемьсот! Ты мне дверь сломал.

– Не, будет дороже тогда.

– Почему, – удивился Кугрон. – Ты

меня только утром предупредил, что у тебя такие условия. Спустя неделю после выплаты мной долга. Сломал мне дверь, наследил. Это восемьсот золота. У меня дорогая дверь.

– Нет-нет, – туша снова потянулась к мечам. – Ты плохой. Мне хорошие люди сказали, что ты должен мне ещё, а так как ты плохой, то ты мне об этом не сказал. А ещё ты… ты… того, торгуешься, вот. Так что теперь не тыща, а больше!

– Тысяча и одна золотая монета? – участливо поинтересовался Кугрон.

– Да-да! Тыща и одна. Тыща и ещё одна. Тыща, вот. Две тыщи!

– Ну, что поделать, ладно сейчас всё принесут.

– Да-да, – закивала туша. – Неси-неси!

Кугрон отставил бокал вина и хлопнул в ладоши.

– Пс-с! – раздалось позади незадачливого ростовщика.

Туша обернулся и последнее, что успел увидеть, – очень знакомое лицо и то, как бастард, рассекая воздух, летит к его шее. Обезглавленное тело упало на пол с глухим звуком. Кугрон медленно встал, обвязал нижнюю часть тела шикарным полотенцем и, завязав его концы на бедре, перешагнул через край ванны.

– Спасибо, Захария, – улыбнулся он.

– Всегда к твоим услугам, – ответил наёмник, вытирая клинок бастарда мягкой тряпкой, пропитавшейся насквозь кровью.

– Сколько я там должен был тебе? – спросил Кугрон, похлопав себя по толстому животу. – Ты спас меня.

– Как всегда – десять процентов от суммы долга. Сто золотых.

– Нет, Захария, я считаю, что здесь будет все двести.

Наёмник удивился: «Двести золотых?»

– Да, – снова похлопал себя по животу довольный Кугрон.

Он позвал слуг, и те принесли несколько туго набитых кошелей, после чего взялись за уборку ванной комнаты.

– Пересчитай, мне будет приятно, если ты убедишься, что здесь всё до последней монетки.

– Я тебе верю!

– Пожалуйста, мне будет очень приятно! – повторил Кугрон. – Но для начала мы спустимся в мою гостиную. Пусть здесь приберутся.

Захария вздохнул и последовал за Кугроном. Уже сидя в гостиной, расположившись на роскошном стуле, Кугрон с упоением наблюдал за тем, как наёмник пересчитывал деньги. Спрятавшиеся ещё до прихода Туши слуги постепенно выходили из укрытий и продолжали заниматься своими привычными делами. Наконец, после того, как деньги были посчитаны, Кугрон предложил наёмнику вина, и тот с удовольствием согласился.

– Может, есть желание отужинать со мной? – лукаво улыбнулся Кугрон.

– Ты и так сполна меня отблагодарил, – опасливо покосился на него Захария.

– Но всё же! Я прошу тебя!

– Ну, хорошо, – усмехнулся наёмник. – Я разделю с тобой трапезу, но только трапезу.

– Замечательно, я буду тебя ждать. Приходи после того, как двадцать один раз пробьёт большой колокол, и поспеши, потому что я не притронусь к еде до тех пор, пока ты ко мне не придёшь.

– Хорошо, я обещаю поспешить, – закивал наёмник, желая побыстрее уже уйти из этого дома и оказаться подальше от заказчика.