Братство, или Кризис Сумеречных
Шрифт:
— Ну, во-первых, не просто так. Мне есть, что предложить этим «хранителям».
— Поверь, я всё обдумал, — Мелкий тяжело вздохнул, — кроме Братства, нам рассчитывать не на кого. Телефон Нама записан у меня в мобильном.
— Утром позвоню. Спи.
— Добрых снов, Эрик. Не гаси свечи, я к ним привык.
— Хорошо. Спи крепко, Мелкий.
Эрик поднялся, огромный, тяжёлый, обманчиво неповоротливый, подошёл к кровати, ласково провёл широченной ладонью по непослушным светлым волосам друга и вышел, аккуратно притворив за собой дверь. После мерцания свечей электрический
Осторожно ступая, он прошёл по светлым просторным комнатам на кухню. Открыл холодильник, хмыкнул, вытащил бутылку ликёра.
— Кто ж на морозе сладкое держит? — пробормотал он и свернул крышку. Сделал несколько глотков из горлышка, шумно выдохнул. Залез в карман плаща и вытащил мобильный телефон, в его лапище казавшийся игрушкой. — И всё же ты не прав, дружок. Братство — далеко не единственные, с кем можно работать, — ухмыльнулся он и набрал номер:
— Алло? Фил, ты? А, Руди, прости, опять спутал вас. Узнал? Вот и хорошо. Где вы сейчас? Швейцария? Так, ребята, ноги в руки и летим в Санкт-Петербург. Нет, тот, который в России. Вы мне нужны. Да. Не обижу. Так, в худшем случае послезавтра я жду вас здесь. Не знаю, хоть Слейпнира ловите. Отбой.
— А теперь к международным новостям. «Цветущие ветви каштана», картина Винсента Ван-Гога похищена в Цюрихе из фонда Эмиля Бюрле. Этот музей…
— Тоска-а-а, — протянула Багира, щелчком переключая на канал боевиков. — Политика или ограбления да убийства. Хочу на Рубеж.
— С чего бы вдруг? — Вит протёр рукавом мутное стекло. Вид не улучшился. — Мы всегда ходили мимо этого мерзкого пространства. Как по мне — там гораздо тоскливее, чем здесь. И что-то гудит постоянно.
— Поверь, братишка, это «мерзкое пространство» гораздо интереснее, чем ты думаешь, — девушка мечтательно улыбнулась, — и там всегда есть чем заняться. А здесь приходится сидеть и ждать.
— Ничего другого пока не остаётся. Нам и Кит заговаривают зубы мелкой нечисти по городу. Сова засела в лаборатории. А я думаю.
— О, ты умеешь?
— Будешь много разговаривать, и тебя научу. Слушай, что это за ужас смертный? — младший из братьев поковырял шпингалеты и распахнул окно, впуская в комнату свежий воздух.
Штаб Братства располагался в обычной «хрущёвке» на юго-западе Северной столицы, разве что занимал сразу три квартиры и часть подвала, соединённые между собой. Сколько и кому пришлось заплатить для того, чтобы на безумную планировку закрыли глаза местные власти, Вит даже думать не хотел.
Квартира на втором этаже некогда принадлежала самому командиру. Когда в Братстве произошёл раскол, Нам перекупил проданное в спешке помещение, выселил снизу семейство алкоголиков и предложил бабушке сверху шикарные апартаменты в «старом фонде». Деньги, которые он сделал на прогнозе землетрясений и ураганов, вполне позволили ему осуществить совершенно дикую идею трёхэтажного штаба в жилом доме. Наму искренне советовали попросту купить дом где-нибудь в пригороде, но тот упёрся — ему до смерти не хотелось бросать на произвол судьбы и чужих людей жильё своего побратима.
Нам оплатил ремонт во всех квартирах, поставил лестницы и каким-то неведомым образом выкупил часть подвала под лабораторию. С тех пор все Сумеречные, кроме Лиса, жили и работали в штабе. Единственной нетронутой комнатой оставалась бывшая «берлога» Вита. Исключительно из мелкой мести Нам запретил в ней убираться. Собственно, из-за этого Лис поссорился со старшим и упрямо продолжал жить отдельно от остальных. Вит тоже сказал брату пару ласковых слов, когда увидел, что стало с его обиталищем, но решил не устраивать скандала.
Приехав с вокзала, Нам и Кит бросили вещи и убежали собирать информацию от осведомителей из тех, что не привыкли пользоваться техникой. Сова, кажется, даже не проснувшись, ушла вниз, разбираться с уликой. Вит набрал ведро воды и, вооружившись губками и тряпками, принялся за уборку, а Багира повалилась на диван в гостиной и уткнулась в телевизор.
— Какой ещё ужас? — Девушка лениво встала и прошла в комнату к Виту. Тот стоял, уставившись на кирпичное здание, возведённое прямо посреди аккуратного бульвара, проходившего под окнами. Из здоровенного красно-бурого параллелепипеда вырастала толстая круглая башня, увенчанная подобием купола. С двух сторон к зданию примыкали небольшие полукруглые пристройки. Вся конструкция была обнесена высоким чёрным забором.
— Вот об этом. Как-то я не обратил внимания, когда сюда шли. Спал на ходу. Мерзость какая. Пародия на церковь, не иначе. Когда это построили?
— Пять лет тому — мы как раз с ремонтом заканчивали. Забавно, что ты сказал про церковь, — это иеговисты устроили себе заповедник.
— И Нам стерпел? Его денег хватило бы, чтобы вышвырнуть их отсюда ко всем чертям, вместе с этой… с этой гадостью.
— А что тебя не устраивает? Забавная хибарка. Нам говорит, что эти ребята его развлекают. Сова, по-моему, попросту их не замечает, а мне и Кит плевать.
— Ма-лад-цы, — с чувством резюмировал Вит. — Я так понимаю, на то, что эти уроды фонят на всю округу, вам тоже плевать?
— Первое, что сделал Нам, — локализовал их фон. Успокойся, братец, они сами съедут отсюда через полгодика, не больше. У них здесь в пастве сплошные убытки. Народ быстро начинает верить в Ктулху, древних богов, домовых, барабашек, Истинного Бога-Отца — и бежит. Только пятки сверкают.
— Развлекаетесь, значит, — пробурчал Вит с недовольной миной.
— Ага, — радостно кивнула Багира, — со страшной силой.
В полу прихожей откинулся лёгкий люк, и в нём показалась голова Совы.
— Вит. Спустись, пожалуйста, ко мне.
— Что у тебя?
— Спустись, — тихо повторила девушка и скрылась. Вит с Багирой переглянулись.
— Поскольку ты у нас самая занятая, — усмехнулся младший из братьев, — вот тебе тряпка и ведёрко. Помой окна, будь любезна. Хочу, чтобы многолетняя грязь не портила чудесную панораму.
Багира лихорадочно огляделась, пытаясь подобрать какое-нибудь срочное дело, и с тоскливым вздохом взялась за кусок бывшей простыни.