Братство Маргариты (сборник)
Шрифт:
– Ну… – подтвердил Илья.
– И сюда приехала? – не поверил Арсен.
Илья пожал плечами:
– А что тут такого?
– Нет, просто спрашиваю, да…
Тут у Арсена зазвонил мобильный.
– Так, началось, – сказал Илья. – Интересно, а какой у повара педсовет?
Арсен в телефон заговорил по-армянски и по-русски:
– Джана, инз штап танчелен. Воровэтэв Путинэ петке га ынтрики. Ну, Путин приедет ужинать… Ум хэт? Инч ес иманам ум хэт? А ты откуда знаешь, что с ней? Не знаю, когда буду. Ду инкет эл дидэс минчев иранк хац чутэн…
– Гений! –
– Между прочим, – сказал Арсен, пряча телефон. – Если ты учитель литературы, у меня есть литературный вопрос. Нет, серьезно. Вот у нас, армян, такого нет, чтобы один армянин другого армянина публично позорил, писал про него всякие гадости. И тем более – писатель про писателя, такое у нас вообще невозможно. А у вас, евреев…
– А что у нас, евреев? – насторожился Илья.
– Ну, я вот книжку купил одного вашего писателя, как его фамилия? Не то Велюр, не то Вельвет. Не важно. Так он там всех ваших-неваших налево и направо так грязью поливает!.. Кобзон у него гангстер. Светлов и Казаков – алкоголики, Ахмадулина мужиков публично трахает. И главное, книжка-то дрянь, вся из дешевых анекдотов сварена, я из крапивы вкуснее суп приготовлю…
– Я знаю, о ком вы говорите, – грустно сказал Илья. – Сейчас в книжных магазинах огромное количество макулатуры. Это как паленая водка. Ведь настоящую водку сделать не просто. Вода нужна ключевая, чистейшая, спирт из отборной пшеницы. И то же самое в литературе. Талант нужно иметь отборный, мастерство настоящее и чистую сердечную энергетику – обязательно. Поскольку ни злобой, ни завистью ничего, кроме яда, создать невозможно. А у нас большинство писак почему и чем сочиняют? Завистью к большим талантам. И чтобы себя возвысить, пытаются унизить тех, кому завидуют. Это сплошь да рядом. Вот был такой талант Эфраим Севела, написал замечательную книгу «Легенды Инвалидной улицы». А следом за ним тут же пошли «Легенды Невского проспекта», «Легенды Арбата». Вторичка! Но люди это кушают, потому что пережеванное, да еще с острым соусом из дешевых острот куда легче усваивается. А издатели этим пользуются – тискают это фуфло огромными тиражами и прикармливают народ не к настоящей литературе, а именно к жвачке. Как к фаст-фуду и гамбургерам, которые на самом деле просто отрава.
– Но я ж тебя не об этом спросил, – сказал Арсен, терпеливо выслушав.
– А о чем?
– О том, что ни армяне, ни повара друг друга никогда не хают. Во всяком случае, публично. А у вас, евреев…
– Знаешь, – сказал Илья, – я, когда жил в Израиле, тоже возмущался – как так, почему в Израиле есть публичные дома? И знаешь, что мне сказали? Что мы наконец стали полноценной нацией – у нас теперь свои наркоманы, свои проститутки, свои бандиты и свои подонки. По полной программе!
Тут проснулся Сергей Альбертович, обвел всех протрезвевшим взором:
– Так! Вы чё тут сидите?! Вы сюда что – трахаться приехали? А ну за работу!
Встал, открыл все банки с красками и со шпаклевкой и продолжил:
– Давайте! Давайте! Ты, учитель! Становись на шпаклевку! Армен, обдирай
Все послушно принялись за работу, Маргарита понесла на кухню остатки трапезы. Альбертович пошел за ней, но она остановилась:
– Не подходите!
– Не подхожу, не подхожу, – сказал он. – Ты сюда дверь хотела навесить. Где она?
– Дверь на балконе, под ковром.
– Учитель! – позвал Альбертович, направляясь к балкону. – Иди сюда!
Но Илья не отозвался.
Альбертович попытался вытащить дверь из-под прогнившего ковра и ящиков с пустыми бутылками, но ему это не удалось, и он снова позвал Илью:
– Ну иди сюда, сержант! Помоги!
Илья подошел:
– Я не понимаю, почему ты меня цепляешь?
– Давай снимем эти ящики.
Вдвоем они сняли с ковра тяжелые пыльные ящики.
– Ничё я не цепляю, – примирительно сказал Альбертович. – И вообще, у меня была одна жидовочка – такое со мной творила! Особенно в партере! Бесконечно! Даже по утрам! Я бреюсь, а она станет на коленки и… Сердце останавливалось, сука буду! А по ночам… У нее там чё-то так сжималось, так сжималось! Помпа! Не, наши так не могут! Но уехала, сука, в Америку! Может, вернется, как думаешь?
– Не вернется, – жестко отрезал Илья.
– Но ты же вернулся.
Илья усмехнулся:
– Я ж не к тебе вернулся.
– А ко мне, ты считаешь…
– А к тебе ни одна баба не вернется.
– Это еще почему? Давай, потащили ковер…
Помогая оттаскивать свернутый в рулон ковер, накрывающий дверь, Илья сказал:
– Как по-твоему: почему в Армении практически нет никого, кроме армян. Арсен, я не прав?
– Ну, в общем, прав… – подтвердил Арсен.
– Почему? – спросил Альбертович.
– А потому что армяне, – сказал Илья, – своих баб так любят, что им другие мужики не нужны. А вы так умеете любить? Вот ты кого любишь? Конкретно?
– Ну, мало ли…
– Вот именно что «мало»! А вот если бы вы своих баб много любили… Первые евреи в России знаешь когда появились? В Киеве в 941 году. Хазары, торговцы. И уже через год там такое началось! Киевский князь издал указ – чья жена будет замечена, что «бегает до жидов», тот десять гривен в казну должен штраф платить. Вот если бы сейчас был такой закон, как думаешь, сколько в госбюджете денег было бы?
Альбертович не ответил, а, опустив свой край двери на пол, подошел к Илье.
– Вот сколько! – И сильнейшим ударом сшиб Илью на пол.
Но Илья тут же вскочил и бросился на Альбертовича.
– Убью!..
Драка началась нешуточная, и по ходу ее со стола полетела посуда, вдребезги разлетелась пивная бутылка и тарелка с какой-то закусью.
Все, конечно, бросились их разнимать – Маргарита повисла на Илье, Василий и Арсен – на Сергее Альбертовиче.
– Пустите! – рвался окровавленный Альбертович. – Я его удавлю, гада!
– Илюшенька, не надо! – кричала Маргарита, вися на Илье, у которого кровь капала с разбитой губы.