Братство меча. Кулл — Победитель Змей 1
Шрифт:
— Теперь понятно, — сказал он. — Но при чем здесь я? У меня нет нужного тебе клинка.
— Мне нужен ты сам. Я прошу тебя добыть мне Меч Огня.
Конан едва не поперхнулся драгоценным вином:
— Слушай! Это по меньшей мере странно. Почему ты сам не возьмешь то, что тебе нужно? Он что, в моем мире?
— И да и нет. Но дело не в этом. Я не могу его взять сам. Его должны мне вручить. Таково пророчество. Иначе сила меча не будет подвластна мне, и змеи уничтожат нас.
— От
— Нет! Если бы все было так просто. Но ты не знаешь всего. Пророчество гласит, — его речь приобрела некую напевность, словно Кулл по памяти повторял древнее предание, — что Меч Огня может взять тот, кто держал Меч Воздуха и убил им бога, тот, кто вышел из моего народа, и тот, кто стал великим королем. Но этот кто-то — не я. У нашего народа никогда не было королей, да и богов я не убивал.
— Этот кто-то…
— Конечно, ты, Конан. Гонар искал тебя, собрал во дворце уйму колдунов и заклинателей. Они все время завывают, как стая весенних котов. Когда эти шаманы наконец достучались до вашего мира, Гонар сказал, что мы с тобой должны сразиться, и, только если окажемся равны, я смогу рассказать тебе все. Он предупредил, что бой должен быть настоящим, иначе все погибнет. Поэтому я действительно старался убить тебя…
— Кровь и пот! Это был лучший поединок в моей жизни. — Киммериец насупился. — Если бы я знал, что он ненастоящий… Честное слово, худшего и представить нельзя. Я счастлив, что нам удалось скрестить мечи…
— Они тоже рады. Аля них бой — это жизнь. Взгляни… I
Конан посмотрел на оружие. Клинки лежали рядом, и лучи солнца, пробивающиеся сквозь пальмовые листья, играли на их полированных лезвиях. Ни одной зазубрины. Казалось, будто оружие стало только острее.
Кулл усмехнулся и покачал головой:
— Да, еще одно, Конан. Мечи часто принимают обличье людей, ведь это необычное оружие. Несмотря на то что Силы могут быть мужские, как Огонь и Воздух, и женские, как Земля и Вода, мечи всегда принимают облик женщины. Поэтому ищи Огненную Деву. Она приведет тебя к цели, если, конечно, ты согласишься помочь мне…
Конан для себя уже решил согласиться. Великолепное приключение! Неужели можно такое упустить? Рутина дворцовой жизни угнетала его. За три года он так и не смог привыкнуть ко всем ненужным условностям, которые назывались придворным этикетом, ибо, даже став королем, Конан так и остался авантюристом и искателем приключений.
Поэтому Кулл услышал только:
— Где будем искать?
— Я позову тебя, когда придет время. Меч Огня находится в горах на северо-востоке моего мира.
— Каким будет сигнал?
— Окровавленное Копье — знак беды моего народа, — ответил Кулл.
— Ну и ну… — Конан
И проснулся.
Приближенные шарахнулись в стороны, когда король одним движением сел в кровати. Лейна с воплем радости бросилась ему на грудь и разрыдалась. Король приобнял ее одной рукой и обвел присутствующих свирепым взглядом. Из горла его вырвался негодующий рык:
— Какого Нергала, Паллантид? Что за сборище вы устроили в моей спальне? Неужели, Митра свидетель, я не могу и ночью спокойно отдохнуть? Убирайтесь вон!!!
Гвардейцы и приближенные ринулись к дверям, на которые указывал меч, все еще зажатый в руке короля. Паллантид, выходя последним, оглянулся и пожал плечами: клинок снова сиял чистотой.
— Нет, не зря я вызвал Пелиаса, — проворчал он себе под нос.
Глава вторая
Там, где к западному крылу дворцового комплекса столицы Аквилонии вплотную примыкали казармы гвардии, во внутреннем дворике находилась небольшая учебная площадка. В прежние времена, еще при жизни Нумедидеса, на ней проводили бои гладиаторов, предназначенные исключительно для глаз короля. Поэтому площадку построили на два человеческих роста ниже уровня земли, а ее стенки облицевали камнем. Со смертью прежнего повелителя гладиаторские бои прекратились. Теперь посыпанную мраморной крошкой поверхность бывшей арены утаптывали сапогами воины личной гвардии Конана, сходившиеся на ней в тренировочных поединках.
Учебный день уже начался, но на арене сегодня было тихо, несмотря на то что не менее десятка пар воинов уже находились здесь. Они ждали, потому что на арене уже шел поединок, но воины не роптали: нечасто выпадает удача посмотреть на такой бой. И дело не в том, что в нем участвует король. Конан здесь появлялся едва ли не каждый день, сбегая от церемоний и приемов, чтобы позвенеть оружием с бравыми вояками: он любил сам обучать свою гвардию. Необычным казался противник короля, ведь до последнего времени, кроме Конана, в Тарантии не видали других киммерийцев…
Кербалла нельзя было спутать с Конаном, несмотря на то что у него были такие же синие глаза и черные волосы, как у большинства Канахов — киммерийского клана, из которого происходил король. Если черты лица Конана отличались правильностью и только многочисленные шрамы придавали ему свирепый вид, то лицо Кербалла, казалось, было вырублено несколькими ударами секиры из куска дерева. Он походил на одного из тех идолов, которых в Нордхейме вожди поят человеческой кровью. Кербалл не уступал Конану шириной плеч, но обладал менее развитой мускулатурой и оттого казался немного выше ростом.
Воины замерли, наблюдая друг за другом. Конан стоял в классической позиции Дракона: спина ровная, вес перенесен на отставленную назад ногу, правая рука, сжатая в кулак, отведена назад на уровне плеча, словно он натягивал тетиву невидимого лука, ребро ладони выставленной вперед левой руки направлено в сторону противника.
Кербалл поначалу, низко пригнувшись, уперся левой рукой в колено выставленной вперед ноги, правую отставил в сторону. В следующее мгновение побратим короля мягко «перетек» в другую позу: став при этом похожим на кота, который подстерегает добычу. Мягко ступая, он двинулся по кругу, обходя своего противника. Конан, не менял позиции, но поворачивался, не выпуская его из поля зрения.