Братство по оружию
Шрифт:
— Его, главное, не трогать, и все в порядке будет. Вот если переклинит, тогда беда. А так он мужик спокойный, весёлый, так что не обращайте внимание.
Гарик понимающе кивает. Мы возвращаемся в коллектив. Антон контролирует дверь, раз в секунду выглядывая наружу. Тыну ковыряется в погребе. Наконец появляется, обвешанный автоматами, словно партизан с трофеями.
— Вот… Я выпрал наудачу, хотите, возьмите ещё.
— Этих достаточно, — киваю я, нажимая в кармане заветную кнопочку на брелке. Хотя понимаю, что это бесполезное занятие. Радиус
Тыну складывает автоматы на пол, один протирает чистым носовым платком и протягивает мне.
— Пожа-а-луста. Проферяйте.
Что ж, ни «К-9», ни «К-10» пока не пахнет, придётся тянуть время. Беру автомат, произвожу неполную разборку. Автомат как автомат. Я подношу оружие к лампе и с умным видом принимаюсь изучать каждую деталь. Коллектив с пониманием следит за моими манипуляциями. Понюхав напоследок магазин, я собираю автомат и делаю контрольный спуск.
— Да, неплохой ствол.
— Очень, очень хороший. Не Китай. Никаких осечек, — активно кивает головой Тыну.
— Маде ин СССР, — поддакивает от дверей Антон, — мы очень задёшево отдаём. Двадцать тонн за семьдесят автоматов, это почти даром.
Самое интересное, я абсолютно не знаком с расценкам на чёрном рынке. Ни на нашем, ни, тем более, на эстонском. Но меня наконец выручает Герасим.
— Замётано, брат. Берём все.
— Минутку, — я задумываю гениальный ход, — надо бы опробовать. Патроны есть?
— Конешна. Пойтемте.
Мы выходим обратно во двор, Тыну собственноручно заряжает рожок, протягивает его мне, а сам бежит к остаткам штакетника. Поковырявшись в снегу, извлекает из грязи старый резиновый сапог и водружает его на столб. Как я понимаю, в качестве мишени.
Передёрнув затвор, я целюсь, даю залп очередью, но промахиваюсь. Но мне это и не важно, главное, чтобы нас услышали те, кому положено.
— Дай-ка сюда, — Жора отнимает у меня автомат и, прищурившись, открывает беглый огонь от бедра. Тяжело раненный штакетник окончательно заваливается на землю вместе с сапогом.
— Учись… На стрельбы ездить надо.
Вот обязательно ему комментировать. Вильгельм Телль. Хорошо, если господа не знают, что такое стрельбы. Для непосвящённых объясняю, раз в полгода мы ездим в тир сдавать зачёты. Это и называется «стрельбы». Я последнее время данное мероприятие игнорировал.
— У вас вся партия здесь? — уточняю у Тыну.
— Та, та, конешна…
В принципе, наша миссия выполнена. Где оружие — установлено, налётчики тоже. Правда, не вывели из-под удара секретного человека, но такой задачи нам и не ставили. И раз группы захвата не появилось, остаётся спокойно возвращаться за деньгами. Только куда? Не в префектуру же? Мы с Крисом такую ситуацию не предусматривали, а поэтому не обговаривали.
Черт! Упустим компаньонов, а то и сами по пуле получим за подлый обман. Или контузию от гранаты. На сей раз настоящую контузию. Ничего не остаётся, как ждать. Только чего? Незаметно сюда даже ниндзи-черепашки не подберутся, а уж про спецслужбы и
— Ну что, берете? — Тыну прерывает мои логические рассуждения.
— Берём. Нормальные стволы.
Эстонский компаньон, по-прежнему улыбаясь, лезет в карман куртки и достаёт «лимонку».
Ох, мама! Все-таки прокололись! «И моё сердце остановилось, моё сердце замерло…»
— Это фам, — Тыну протягивает мне гранату, — бесплатно. Сюрприз. Как это говорится — бонус.
«…Отдышалось немного и снова пошло». Ты б её ещё ленточкой перевязал подарочной, Санта-Клаус.
Я благодарю доброго Тыну и трепетно принимаю гранату. Герасим собирает гильзы, чем, наверно, вызывает некоторое удивление у собравшихся. Один я понимаю, что это ментовская привычка. После стрельб гильзы требуют сдавать, во избежание утечки боеприпасов. Пара смелых ворон катаются со скользкой крыши на лапах, словно с ледяной горки, не обращая на происходящее ни малейшего внимания.
Тыну исчезает в своей хижине, сказав, что положит автоматы на место и тут же вернётся. Гарик начинает предлагать мне плотские удовольствия на предстоящий вечер. Культурная программа не отличается оригинальностью. Алкоголь, баня и продажные женщины. Нет, чтобы в исторический музей пригласить. Я в целях конспирации соглашаюсь. Подчёркиваю — исключительно в целях конспирации.
Однако женщины и алкоголь это замечательно, но что делать сейчас? Возвращаться в Нарву?.. Я прислушиваюсь. Кроме отдалённого карканья — ничего. Антон не проявляет никакой агрессии, наоборот, его узкие глазки наполнены детской радостью. «Наконец-то продали…»
Покручивая на пальце ключи, на пороге появляется Тыну, принимается запирать замок. Просит Антона поджать дверь, та сильно скособочена и не встаёт на место. Гарик закуривает…
И в этот момент…
Нет, никто не выскочил из-под земли и никто не свалился с неба. Это было бы слишком фантастично и неправдоподобно…
— Всем стоять! Руки на стену! Милиция!
Угадали, кому принадлежит голос? Правильно, серьёзному парню Герасиму. Широко раскинув ноги, он прижимает к плечу автомат и целится в застигнутых врасплох компаньонов. Признаюсь честно, я сам испугался его грозного баса и в первую секунду тоже хотел бежать к стене. Но вовремя спохватился. Вороны на крыше замирают. Ну, Герасим, ты и коварен…
Тыну с Антоном, не двигаясь, осторожно оглядываются назад.
— Ты чего, братишка?
— Эстонский волк тебе братишка! Андрюха, обыщи их!
Гарик спокойно продолжает курить, будто ничего не произошло.
— Спокойно, мужики. Филипп сказал, Геру клинит иногда. Контузия. Его не трогать, главное. Какая тут, в задницу, милиция?
— А-а-а-а, — успокаиваются ребята, опуская руки, — бывает. Гер, мы свои, свои… Опусти автомат.
Жора с немым укором глядит в мою сторону, не опуская оружия. Интересно, что он собирается делать дальше?