Братство Роха
Шрифт:
Он улыбнулся и положил капсулу рядом с тарелкой.
Марк задумчиво посмотрел на Гунта и коротко кивнул.
Посмотрев по сторонам наклонился к Гунту и тихо, чтобы его не слышали за соседними столиками, проговорил:
— Между магистратами разных городов и даже королевств существует некое тайное сообщество, где в большом ходу рекомендательные письма. Знаю точно на своем опыте, что эти письма могут сделать гораздо больше, чем прямое указание правителя того или иного королевства. Иметь своего человека в любом магистрате — большая
Гунт кивнул и запрятал капсулу в карман.
— Значит решено.
Затем он перевел взгляд на Солрса.
— Ты вчера говорил мне, что в каждом таком городке есть цеховые улицы, что там неплохие мастера, и что они ревностно хранят свои секреты. Так?
— Так, — подтвердил здоровяк.
— Сходишь туда с Никой и Корой. Пусть там с них снимут мерки. Закажешь им новую одежду и обувь. Полный комплект. А старую продашь.
Солрс отрицательно мотнул головой.
— Нет, не так! — возразил он. — Продавать ничего не надо. У Ники одежда из шкуры серого мута, а она стоит больших денег не потому, что она красиво переливается на солнце, а потому, что ей износа нет, она не промокает, и пробить ее можно только оружием с эбритовым лезвием и то, если повезет, и если такое оружие будет у такого, как я.
Солрс протянул руку к Гунту и показал свою покрытую мелкими шрамами ладонь.
— Я все пальцы себе изранил эбритовой иглой, стараясь переделать под нее куртку и штаны. У Коры похожая ситуация. Такого здесь не купишь ни в одной лавке даже за очень большие деньги. Редкость. Поэтому продавать ничего не надо, а надо дать мастерам всё переделать по их размеру. А вот обувь для Коры закажем отдельно, да и для Ники не помешало бы.
— Хорошо, — согласился Гунт, — тебе виднее.
Улица Кожевников
После завтрака все разбрелись по своим делам.
Профессор с Кейвом уединились в саду при гостинице и, используя только современное наречие, затеяли какой-то научный спор.
Дорн с Эолом напросились с девушками и Солрсом. Сказали, что им интересно посмотреть на город.
Здоровяк сначала отказывался брать их с собой, мотивируя это тем, что цеховые улицы не для праздных прогулок. Как правило, обычные горожане туда не ходят. Есть, мол, неписаное соглашение между ними и мастерами. Но, оглядев одежду того и другого, вдруг неожиданно согласился, пусть и им тоже подгонят по размеру.
— Цеховые улицы, — объяснял Солрс, шагая по мощенной булыжником улочке, — чаще всего тупиковые. Делается это для того, чтобы вор не смог отсюда сбежать. Тут один за всех и все за одного. У серьезных мастеров есть свой герб, есть положение в обществе и уважение. И каждый из них хранит свои секреты так, что хоть режь его на части, не выдаст.
Солрс остановился и указал на вывеску одноэтажного дома.
— Вот она — улица Кожевников. Они же и портные и сапожники. Запомните, здесь говорю только
Чем дальше они углублялись вверх по улице Кожевников, тем сильнее становилась вонь, от которой не только слезились глаза, но она еще и начала вызывать у Ники с Корой рвотные позывы.
Побледневшие девушки не удержались и, судорожно порывшись в своих наплечных контейнерах, достали носовые горошины и поспешно вставили их себе в ноздри.
Так-то намного лучше.
В начале улицы по обеим сторонам шли одноэтажные строения с наглухо закрытыми ставнями и дверями. Но там за ставнями кипела жизнь. Были слышны удары железом о железо, из печных труб вилась тоненькая струйка дыма, иногда даже слышались какие-то голоса и ругань.
Солрс проходил мимо таких, даже не задерживаясь.
Первый дом, куда он постучал в дверь, имел вывеску, на которой был начертан герб в виде растянутой кожи неведомого зверя и имя мастера: «Мастер Фельд».
На стук никто не открыл.
Солрс постучал настойчивее.
Дверь чуть приоткрылась, и оттуда показалась рыжая растрепанная башка парня с лицом, усыпанным юношескими прыщами.
— Мастер не берет заказов, — буркнул юнец и попытался закрыть дверь.
Но здоровяк успел подставить ногу.
— А ты передай мастеру Фельду, что пришел Солрс из семейства Бурритов. И поживее!
Он убрал ногу, и дверь тут же захлопнулась.
— Один из лучших мастеров в округе, — тихо шепнул Солрс, — но вредный как…
За дверью послышались шаркающие шаги и лязг засова.
На пороге появился сухонький старичок среднего роста с лысой, как у Солрса, головой и пронзительными, слегка выцветшими голубыми глазами. Одет он был в матерчатую жилетку на голое тело, фартук из толстой кожи и короткие чуть ниже колена штаны. На босых ногах тапочки из такой же толстой кожи, как и фартук.
Несмотря на весьма преклонный возраст, у мастера Фельда были мускулистые, перевитые венами натруженные руки и крепкие, совсем не старческие плечи.
Быстро окинув беглым взглядом всю компанию, он вперил подозрительный взгляд в здоровяка.
— Солрс? — проскрипел он. — Что тебе надо? Я же сказал твоим дружкам, что больше не принимаю заказы в долг и тем более от Лютого. Всё!
Он попытался закрыть дверь, но Солрс снова подставил ногу, за что получил от мастера обжигающий взгляд.
— Уважаемый мастер Фельд, — спокойно проговорил здоровяк, не убирая ногу, — с Лютым покончено. Его остатками сейчас испражняются падальщики Пустоши возле Мертвого города.
Фельд прищурился и недоверчиво переспросил:
— Это точно, Солрс? Ты не врешь?
Солрс кивнул и убрал ногу.
— Не только лично видел это событие, уважаемый мастер Фельд, но и поучаствовал по мере своих скромных сил. Ты же знаешь, Лютый сильно задолжал мне…
После этих слов лицо Солрса превратилось в устрашающую маску, и мастер невольно сделал шаг назад.