Братство талисмана

Саймак Клиффорд Дональд

– Но церковь…

– Церковь смотрит на колдовство сквозь пальцы и борется лишь с тем, которое направлено во зло.

– Похоже, – проговорил Джонс, усаживаясь на раскладушку, – мы с вами обречены на непонимание. Я рассказываю вам о достижениях технологии, а вы твердите о колдовстве. Мопед у вас оказывается драконом, фотоаппарат – дурным глазом. Хватит, Джонс, кончай валять дурака.

– Я не знаю, о чем вы говорите.

– Ну разумеется! – воскликнул Джонс с горечью в голосе.

– Вы утверждаете, что мир разделился, что сначала он был один, а потом раскололся на две половинки,

так?

– Да, так. Иного объяснения у меня нет. Вот ваш мир, мир без технологии, без машин. Я помню, вы говорили об осадных орудиях и водяных мельницах, но в моем мире они машинами не считаются. В течение последних пятисот или почти даже тысячи лет развития вашего мира с точки зрения технологии не происходило. Вам незнакомо само это слово. Конечно, отдельные события случались, например расцвет христианства. Как оно к вам попало, я не имею ни малейшего представления. Однако суть проблемы в том, что вы обошлись без Возрождения, без Реформации, без промышленной революции…

– Ваши термины для меня лишены смысла.

– Извините, я увлекся. Постараюсь следить за собой. Ну так вот, события, о которых я упомянул – поворотные пункты истории, – вас миновали. Кроме того, у вас сохранилась магия и уцелели существа, которые в моем мире встречаются только в фольклоре. А мы забыли о магии, и, право слово, мой мир оттого несколько оскудел.

– Вы пытаетесь добраться до истины, – сказал Корнуолл, садясь на раскладушку рядом с Джонсом. – Что до меня, я не верю в вашу небылицу, хотя машины, которыми вы пользуетесь…

– Бог с ними, – перебил Джонс. – Давайте согласимся, что мы – люди с различными философскими воззрениями. Да, я хотел бы докопаться до истины в вопросе о разделении миров, но прибыл я сюда не за этим. И потом, где я добуду доказательства? Их наверняка не осталось.

– Может, и остались, – возразил Корнуолл. – Я сознаю, что мой рассказ может показаться вам бредом сумасшедшего…

– Вы о чем?

– Вы сказали, что мы – люди с различными воззрениями. Однако нас кое-что и объединяет. Мы ученые…

– Ну да. К чему вы клоните?

– В моем мире ученые, или книжники, составляют неофициальную гильдию, своего рода призрачное братство.

– За некоторыми исключениями, – произнес Джонс, качая головой, – у нас происходит то же самое. Ученых, как правило, уважают.

– И потому, – продолжал Корнуолл, – я могу открыть вам тайну, которая принадлежит не мне…

– Мы – дети разных культур, – сказал Джонс. – Наши точки зрения могут не совпадать. Мне будет неудобно, если вы поделитесь со мной секретом, который не предназначен для моих ушей. Я не желаю вводить вас в грех.

– Но мы же ученые, – ответил Корнуолл. – Значит, этика у нас общая.

– Ладно, – вздохнул Джонс, – выкладывайте.

– Где-то в Пустынном Краю находится университет, о котором упоминается в легендах. Он – не выдумка и существует на самом деле. В записях говорится…

Музыка снаружи смолкла, неожиданная тишина сама была как звук. Джонс замер. Корнуолл шагнул к выходу и прислушался. Издалека донесся визг – отчаянный, безнадежный визг.

– О боже, – прошептал Джонс, – они его не отпускают.

Корнуолл приподнял полог и выскользнул

из шатра. Джонс следовал за ним по пятам. Танцоры, сбившись в кружок, стояли у стола. Взгляды всех устремлены были на дорогу. Никто не произносил ни слова; все будто затаили дыхание. От костров тянулись к небу пушистые клубы дыма. На дороге показался обнаженный человек. Он спотыкался на ходу, спотыкался и кричал; голова его была задрана к звездам, а из горла рвался бессмысленный и бесконечный вопль. Позади него и по бокам шествовали адские псы, черные исчадия зла, некоторые из них шагали на четырех лапах, другие – только на двух, подавшись вперед, неуклюжей, нечеловеческой походкой. Их короткие хвосты подрагивали от восторга и предвкушения скорой расправы, а в черных пастях сверкали белые клыки.

Из толпы у стола выбрался Оливер. Он подбежал к Корнуоллу.

– Это Бекетт! – крикнул он. – Они поймали Бекетта!

Сопровождаемый сворой псов, человек приближался. Теперь, кроме его воплей, можно было различить иной звук, этакий басовый аккомпанемент к душераздирающему визгу: то фыркали адские псы. Корнуолл присоединился к Джибу с Хэлом. Он раскрыл было рот, но почувствовал, что не в силах что-либо сказать. Неожиданно по его телу прошла дрожь, и он стиснул зубы, чтобы не стучали. Оливер дернул его за рукав.

– Это Бекетт, – повторил гоблин, – слышишь, Бекетт. Я столько раз его видел, что узнаю где угодно.

Добредя до лагеря, Бекетт вдруг перестал вопить и повернулся лицом к толпе зевак, споткнулся, выпрямился и протянул к ним руки.

– Убейте меня! – простонал он. – Заклинаю вас именем Богоматери, убейте меня! Если среди вас есть хоть один человек, пусть он убьет меня.

Хэл снял с плеча лук и потянулся было за стрелой, но Плакси остановил его.

– Ты что, спятил? – воскликнул гном. – Стоит только шевельнуться, и они набросятся на нас. Ты не успеешь наложить стрелу, как тебе перегрызут горло.

Корнуолл шагнул вперед, положив руку на эфес клинка. Джонс быстро встал у него на пути.

– С дороги! – прорычал Корнуолл.

Джонс ничего не ответил. Внезапно его кулак с размаху врезался Корнуоллу в подбородок, и книжник повалился на землю точно срубленное дерево. А тем временем на дороге адские псы накинулись на Бекетта. Они прыгали на него, кусали и тут же отскакивали. По лицу Бекетта ручьем струилась кровь, из-под которой, на том месте, где была раньше щека, виднелась верхняя челюсть. Еще один прыжок – и Бекетт лишился гениталий. Он инстинктивно согнулся пополам и ухватился руками за промежность. Острые клыки оторвали ему половину ягодицы, и он всплеснул руками, не переставая кричать. Вдруг он упал и принялся извиваться в пыли. Псы уселись в кружок и выжидательно уставились на него. Мало-помалу он бросил скулить, медленно поднялся на четвереньки, потом кое-как встал. Как ни странно, с ним, похоже, все было в порядке: на лице не было заметно ни следа укусов, ягодица полностью восстановилась, гениталии вернулись туда, где им положено было находиться. Один из адских псов подтолкнул его носом, как бы дружески намекая, что пора, мол, двигаться дальше. Бекетт подчинился, и окрестности снова огласил его истошный вопль.