Братство волков. Книга 1
Шрифт:
За столом семья уже была вся в сборе, присутствовал здесь и митрополит, мужчина возраста отца с окладистой бородкой. На нем была одета позолоченная одежда, не знаю, как называется, но по идее черная с позолоченными рисунками это ряса, а сверху зеленная мантия. В руках держал резной посох, с врезанным сверху диамантом.
При моем появлении он встал, и обратился ко мне,- а подойти ко мне крестник.
Пришлось подойти, он перекрестил меня и поцеловал в лоб, потом взяв за мой подбородок рукой начал рассматривать мое лицо.
–
– Хватить нюни распускать. Жив сын и славу богу. То, что он сделал, не всякий взрослый сможет. От разбойников ушел, волком в лесу не дался. Смог раненный сам домой добраться. А то, что по глупости своей сделал, так наука на всю жизнь будет. Шрам он как метка ему будет, семь раз теперь отмерит, прежде чем что-то сотворить.
– Дай бог, что б так и было, - вздохнул король. А давай мы с тобой за это, и выпьем, тем более давно мы с тобой не сидели вместе с бутылочкой хорошей настойки.
Мать встрепенулась, - как не сидели? А три дня назад, кто тут дебоширил, все порывались в порт прогуляться по тавернам пройтись.
Отец поморщился, - то не считается, мы тогда должны были в народ сходить, посмотреть, как поданные живут, а бутылку распили ради конспирации, трезвый же пьяного не поймет.
Митрополит громко захохотал, - точно так и было, где ж ты матушка наша в тавернах трезвых видела?
– Я-то не видела, по тавернам не хожу потому что. И толку от ваших хождений все равно нет, вас любая собака в лицо тут знает.
– Как это нет, - занервничал митрополит, - мы в прошлом месяце, в корчме «Два гуся» были, нас там ни кто не узнал и народ там спокойно сидел, чинно так разговаривали между собой.
– А как им еще было разговаривать, - рассмеялась мама, - когда перед вами туда влетели стражники с монахами, и предупредили, что тут сейчас инкогнито будут отдыхать король с митрополитом, кто их узнает тому месяц каторжных работ, а если не дай-то бог, кто-то порядок нарушать будет, то монахи обещали от церкви отлучить.
Отец с крестным смущенно переглянулись, и митрополит вдруг расцвел улыбкой, - а давай Чеслав за поданных выпьем, уважает нас народ, видишь, попросили их, нас не узнать, уважили.
Отец тоже заулыбался, в ответ, подняв рюмку с настойкой. Мама посмотрела на них и махнула рукой, - что с вас взять. Как были в молодости, так и остались. Я посмотрел на маму неудовлеменно, - как это с молодости?
– Ты что забыл, что отец и крестный твой с малолетства росли вместе. А как старше стали, то тут в городе такое вытворяли, если в каком-то кабаке была драка, то точно без них не случалась.
Митрополит только крякнул себе в бороду, - да, хорошие были денечки, славно тогда веселились.
Отец неодобрительно посмотрел на обоих, - вы, что несете оба-то, молодежи что рассказываете?
Мама опять
Во, как, - отец поднял указательный палец и незаметно подмигнул мне глазом, - значит, мы с Яромиром у вас в дураках ходим? – и все дружно рассмеялись.
Так вечер и прошел, с дружественными перепалками и под смех. Только я все отмалчивался, и собирал информацию. Ведь спроси меня, что было еще три дня назад и мне нечего рассказывать, засыплюсь по полной. Решено, завтра надо в библиотеку зайти, должны же быть тут какие-то книги.
Вообще, вечер мне понравился, у меня таких посиделок не было раньше. Уже засыпая, я подумал об отце, который потерял меня второй раз и, кажется навсегда.
Глава 6
Координатору сектора № 3241УА
Ваше приказание принято к исполнению.
Перехожу к стандартной процедуре «Слуги бога».
Наблюдатель планеты ВК 76438
Верховный жрец Аамонг, храма бога Рамадона, с утра был в плохом настроении. Все началось с того, что он с первой попытки, вставая с кровати, не попал правой ногой в сандалию. Это было плохой приметой, день обещал быть неприятным.
Дальше его раздражение только ухудшилось, завтрак был приготовлен идеально, повода выместить свою злость на монахе-поваре совершенно не было. Сейчас находясь на утренний молитве вместе со всеми монахами в храме, он краем глаза искал жертву, что бы спустить пар, но видимо, все уже были предупреждены о его настроении и вели себя подобающе.
Что бы как-то отвлечься, он задумался о делах храма. В последнее время, они стали ухудшаться, народ вносил все меньше пожертвований. Он уже верховным жрецом более двадцати лет и явление бога наблюдал последний раз года три назад, хотя, все-таки не столь все плохо, купцы обещали крупное пожертвование за удачное плавание. Размышляя куда пустить эти деньги, на ремонт лестницы к храму или пополнить продовольствием подвалы храма, он решил, что ступени кушать не просят, а запасы на исходе, и упустил момент, когда в храме настала полная тишина.
Открыв глаза, он затаил дыхание. Статуя с изображением Рамадона начала терять очертания, глаза вспыхнули красным цветом, и лучи исходящие из них метались по залу, пока не остановились на нем.
Голос, раздавшийся из статуи, заставил его вздрогнуть, - в королевстве Окория у короля Чеслова, есть сын Яромир. Его душу поглотила тьма и он должен умереть. Поспеши, времени мало, если не исполнишь, мир погрязнет в хаосе, а ваши души поглотит бездна. Свет из глаз пропал, и статуя опять застыла в привычных очертаниях. Бог ушел.