Братва
Шрифт:
– Ты и звание его знаешь?
– Не только. Наш новый конкурент – майор Инин из отдела по борьбе с организованной преступностью. Кряжистый такой коротышка, руки ниже колен свисают. За счастье никогда больше с ним не встречаться – такого он страху на него нагнал – мэтр готов отстегнуть пять тысяч баксов.
– Ну что ж, на первый прикид игра стоит свеч. Обмозгую на досуге. Условия, что непременно работать под несчастный случай, не выдвигалось?
– Нет, Михалыч. Мэтр согласен на любой способ. Главное – чтоб тот впредь его не беспокоил.
– Это сильно упрощает задачу. Ладно. Рассказывай, что там с Мишей.
–
– И что дальше?
– Дальше было как по маслу. Заехали в мэрию, в нотариальную контору, и вот реальный результат. Можно даже пощупать. – Киса достал из потайного кармана тугую пачку гербовой бумаги. – Теперь мы владельцы нового ночного клуба и долгового обязательства Европейско-Азиатской Корпорации на тридцать девять тысяч долларов. Срок погашения истекает завтра.
– Неплохо срослось, – пряча бумаги и кейс в подоконник, подытожил я. – Как говорят в рекламе: ребята, вы хорошо поработали, поднимем в честь этого по бокалу «Амаретто». Фунт, кликни Медведя и Цыпу из зала. Напитки из подсобки прихватить не забудь.
Через полчаса вся компания восседала за столом, радовавшим глаз многообразием напитков и закусок.
На лице Кисы застыла блаженная улыбка, как у сытого кота, жмурящегося на солнце летним ласковым днем.
– Значит, расстались с Мишей по-доброму?
– Еще бы. Я даже ему сторублевую монетку дал на трамвай. Но он с гонором – я, говорит, денег от неизвестных личностей принципиально не беру. – Киса расхохотался. – Ну, тут я его поддел за живое. Монету, говорю, тебе по широте душевной предлагает «Пирамида», а следовательно, весьма солидные и уважаемые люди. Миша аж позеленел от страха, но монету прямо выхватил из моей ладони, Ха-ха!
– Может, он позеленел от злости или ненависти? И зря ты «Пирамиду» приплел. Ни к чему. Предвижу осложнения... Пожалуй, надо его в Сочи отправить. Так будет спокойней.
– Да брось, Монах, на воду дуть. Он по жизни натуральная овца. А если высунется по дурости – враз башку отшибем.
– Ну лады. Тебе, должно быть, виднее.
Остаток дня вышел хлопотным, но продуктивным.
Забрал ключи в милиции от кооперативной квартиры, где по доверенности проживала бедняжка Анжела. Каверзных вопросов в отделении не задавали, даже были предупредительно-вежливы, из чего я заключил, что тут
Заехал в банк Европейско-Азиатской Корпорации и погасил Мишину ссуду, выложив перед ошеломленным старшим кассиром тридцать девять тысяч долларов.
Оставил свою визитную карточку для Ивана Альбертовича Камаева с приглашением оказать честь своим присутствием завтра на открытии ночного заведения «У Мари», ранее именовавшегося «У Миши».
Киса, проявив недюжинную энергию, сменил вывеску и привез исправные кондиционеры.
Первый ресторанный зал был явным излишеством, и я распорядился выкинуть столики и поставить в нем пару бильярдных столов и несколько игровых автоматов.
Цыпа твердо обещал к завтрашнему вечеру смонтировать во втором зале установку светомузыки, чтобы придать большую эффектность эротичному номеру Мари.
Последняя была в таком восторге от этих кардинальных изменений в своей судьбе, что почти не обратила внимания на массивную золотую цепь, которую я преподнес ей в пару к кулону.
Эта ночь пролетела для нас, как и прошлая. Мари была просто бесподобна на разные удивительные секс-фантазии.
Штат обслуживающего персонала решено было пока не менять – к каждому надо присмотреться. Только пригласил бритоголовую гвардию Медведя – пусть резвятся на бильярде, а заодно присматривают за порядком в заведении.
Конечно, в будущем придется все же подыскать парочку профессиональных вышибал.
Клиентов к девяти вечера почти не было. Да это и понятно – рекламу мы дать не успели, и мало кто знал о перепрофилировании заурядного ресторана в ночной клуб со стриптизом.
Да и десять тысяч рублей за входной билет, которые рьяно взимал в качестве швейцара-билетера Медведь, отпугивали случайных посетителей, живущих на голую зарплату.
Ксюша в окружении нескольких подружек, одного с ней поля ягодок, вела себя пай-девочкой, помня мой строгий наказ «работать» только за валюту, а не цепляться за первого попавшегося загулявшего купчишку.
Ансамбль, видимо опасаясь потерять доходное место, сегодня был абсолютно трезв и играл почти на профессиональном уровне. Я, признаться, даже усомнился – не фонограмма ли это.
Наша компания вольготно расположилась за столиком в сердце зала у самой эстрады.
Киса в темном фраке с красной живой гвоздикой в петлице смотрелся очень фешенебельно. С его детского лица не сходила счастливая улыбка – явно чувствовал себя именинником.
Цыпа тоже приоделся для торжественного случая – вместо привычного джинсового костюма на нем красовалась черная тройка из чистой шерсти. Правда, красно-желтый галстук вносил некоторый диссонанс в общее благоприятное впечатление.
Мари не выходила из-за кулис, готовясь к выступлению.
– Смотри, кто пожаловал, – зашептал Киса, указывая на дверь между залами. – Иван Альбертович Камаев собственной персоной!
Я увидел поджарого импозантного мужчину под пятьдесят с благородной прядью седых волос в иссиня-черной густой шевелюре. Его сопровождал тип боксерской комплекции с маленькими настороженными глазками под скошенным лбом. Ну, с этим-то все ясно.