Братья Бестужевы

Эйдельман Натан Яковлевич

Известно мне: погибель ждёт Того, кто первый восстаёт На утеснителей народа — Судьба меня уж обрекла. Но где, скажи, когда была Без жертв искуплена свобода?

Первым слушателем этих строк был Михаил Бестужев.

— Знаешь ли, — сказал Михаил, — какое предсказание ты написал нам с тобой?

Рылеев согласился:

— Да, наверное, мы первые восстанем

и первые погибнем.

Михаил Бестужев тоже писал в «Полярную звезду». И Николай, не оставляя морской службы, помещал в журнале любопытные сообщения о своих путешествиях и о русском флоте.

Рылеев и Александр Бестужев успели издать три толстых тома «Полярной звезды» и подготовить четвёртый.

Но вот приблизился главный день их жизни.

НАКАНУНЕ

13 декабря 1825 года было воскресенье. В этот день Прасковья Михайловна Бестужева приехала в столицу из Кронштадта, где жила у старшего сына. Выдался редчайший случай: повидать сразу всех детей.

Главными помощниками в хозяйственных хлопотах были три дочки, особенно старшая, Елена. Мать была счастлива, разглядывая пятерых сыновей, молодцев, как на подбор! Двое моряков: старший, Николай — капитан-лейтенант и Петруша, который уже успел совершить путешествие через Атлантический океан и получить чин мичмана. Лихие офицеры-гвардейцы Александр и Михаил пришли с семнадцатилетним юнкером-артиллеристом Павлушей, самым младшим Бестужевым.

Как хорошо! Все молоды, умны, любят мать и сестёр, отлично служат, через несколько лет, глядишь, выйдут в генералы и адмиралы. Правда, у них какие-то тайны, и до матери и сестёр доносится часто повторяемое «завтра утром, завтра утром».

— Что случится завтра? — спрашивают женщины.

— Опять присяга новому царю.

Месяц назад скончался царь Александр I. Тогда все присягали, то есть клялись в верности старшему из царских братьев, Константину, но тот решительно отказался от престола. И вот предстоит новая присяга, другому царскому брату, Николаю, тому самому, который отобрал у Михаила Бестужева корабль для своих развлечений.

— Сегодня присягаем одному, завтра другому, — шептали в Петербурге. — Можно подумать, что Россия — это чашка чая, которую подносят то одному, то другому гостю.

— Пора! — произнёс Рылеев.

— Пора! — согласились братья Бестужевы и другие заговорщики.

Вот удобный день. Завтра утром, 14 декабря, солдат и офицеров заставят присягать новому царю, но солдаты сомневаются: следует ли вновь давать клятву?

Нужно этим воспользоваться, решают заговорщики. Чтобы Россия не досталась никому из царей, надо завтра вывести полки на Сенатскую площадь в центре Петербурга, около памятника царю Петру Великому. Оттуда совсем близко до царского дворца и других важных правительственных зданий. Войска захватят власть и объявят свободу народу. Завтра утром!..

Михаил, смеясь, рассказал, что на днях его рота несла караул во дворце, и у одного солдата звякнуло оружие: завтрашний царь Николай в страхе выскочил из комнаты, решил, что бунт, мятеж!

Сыновья за столом смеются, шутят, а мать чувствует что-то неладное, но не может вообразить, что в последний раз видит вместе своих детей, что в последний раз счастлива!

Братья выходят из дому. Павел и Пётр прощаются со старшими. «Слава

богу, хоть они в случае чего останутся с матерью», — радуется Николай.

Поздно вечером старшие братья встретились на квартире у Рылеева. Братья Бестужевы обещают привести на площадь своих солдат и моряков. Михаил прощается с Рылеевым и на секунду забегает к больному товарищу в том же доме. И тут ему на шею бросается брат Пётр. Оказывается, он тоже в заговоре… Ещё один брат выйдет завтра на Сенатскую площадь.

Завтра 14 декабря — и все, кто восстанут, будут позже названы — декабристами.

УТРОМ

В понедельник — 14, на рассвете, Николай Бестужев зашёл к Рылееву. Они собрались идти, но жена Рылеева выбежала к ним: «Оставьте моего мужа, не уводите его! Я знаю, он идёт на гибель!» С тяжёлым сердцем Рылеев и старший Бестужев вышли на улицу.

А в это самое время братья Александр и Михаил спешно вошли в казарму Московского полка, где солдаты уже поднялись и одевались в парадную форму по случаю торжественной присяги новому царю.

Командир полка велел принести знамёна. А Михаил и Александр Бестужевы ходили между рядами и напоминали солдатам: «Если поклянётесь в верности жестокому царю Николаю, то срок вашей службы не сократится, и бить будут больше прежнего, и народу никакой воли не будет!»

Солдаты отвечали в один голос: «Не хотим Николая!»

— А если так, тогда вперёд, на Сенатскую площадь, к памятнику Петру Великому!

НА ПЛОЩАДИ

Московский полк построился вокруг памятника царю Петру. День был сумрачный, с Невы дул холодный ветер. Солдаты и офицеры стояли на месте, ожидая, что вскоре подойдут другие полки, и тогда царю Николаю придётся сдаться. Но время шло, а подмога не появлялась. В одном полку начальство уговорило солдат не идти на площадь. В других казармах царь и генералы опередили декабристов и заставили солдат ещё ночью присягнуть Николаю.

Узнав, что на площади мало солдат, не вышли и несколько старших офицеров, которые должны были возглавить восстание.

Наконец послышался шум сотен ног, крики: «Идут, идут!»

Целый полк высоких, могучих гренадеров вступил на площадь под командой двух молодых офицеров, а за ними бежал, ругаясь, полковник, которого никто не слушал.

С другой стороны появляется колонна моряков. Во главе неё в отличном морском мундире, с кортиком идёт капитан-лейтенант Николай Александрович Бестужев. В рядах шагает румяный безусый мичман Бестужев Пётр.

Теперь на Сенатской площади четверо братьев Бестужевых. Ещё несколько десятков таких же, как они, революционеров-офицеров и около трёх тысяч солдат и матросов, готовых сразиться за свободу. Сила немалая!

Из других полков приходят тайные гонцы, они сообщают, что восставшим надо продержаться до темноты, а под защитою ночи другие войска, хоть и присягнули Николаю, тоже осмелеют.

Настроение сначала было радостное. «Мы дышим воздухом свободы!» Но с каждою минутой дело становилось всё хуже.