Братья Карамазовы том 2 (продолжение)
Шрифт:
Хорошо, но, если мальчик народится, то Александром как Александр Невский и Александр Пушкин, и наш Император тоже Александр, – перебил ее Алексей Федорович
Согласна. Затягивать с крестинами не будем, как только я оправлюсь от родов, так и проведем. В крестную мать позовем жену твоего брата Ивана, Екатерину Ивановну, а вот в крестные отцы позвать бы Ивана, так вот видишь он умом тронулся. Даже не знаю кого и звать. – Задумчиво сказала Lise.
Позовем старца Никодима, лучшего человека на всей земли не сыщешь.
Так он же старый и выдержит ли весь обряд и согласится ли?
Я
Вся беда, что мы мало общаемся с людьми, сколько живем, а никого толком не знаем. – сказала Lise.
Думаю, тогда Николая Красоткина, он хороший правда социалистом тоже стал, но не так глубоко и веру похоже не потерял, как мой брат Иван, потому можно его позвать.
Я его не знаю, но, если ты его рекомендуешь, тогда давай так сделаем.
В дверь комнаты постучали, а потом она открылась, на пороге стояла госпожа Хохлакова.
Вам записка Алексей Федорович, только что принесли; маленькая такая лет, наверное, десяти девочка. Я, естественно, ознакомилась с содержанием.
Maman давайте ее сюда, – потребовала Lise и протянула руку. Екатерина Осиповна подчинилась и отдала послание. – Так сейчас поглядим от кого…
От брата Алексея Федоровича, Ивана, – вставила госпожа Хохлакова.
Maman я настоятельно прошу не перебивать меня. – сказала Lise и грозно посмотрела на Екатерину Осиповну. – Так, – сказала Lise и прочитала про себя, а потом посмотрела на Алексея Федоровича, – Твой брат Иван ждет тебя на Конюшенном мосту, после завтра, в четыре после полудня, – объявила Lise, как только закончила чтение и отдала записку Алексею Федоровичу, – но ты туда не пойдешь Алеша, или только в сопровождении меня.
Но здесь, он пишет о важном разговоре, – сказал Алексей Федорович, тоже прочитав послание.
Ну и что?! Только со мной и все.
Если я хочу спасти Ивана, я должен идти, а ты – жена моя возлюбленная лучше останься дома иначе ничего не получится.
Я тебя одного не отпущу!
Lise, в твоем положении тебе нельзя нервничать. Я твой муж и ты должна мне подчиниться, если я говорю: что пойду один, значит так и будет. Ты должна понять меня что это может единственный шанс спасти брата. И я так думаю, что у нас с ним состоится сокровенный разговор, а твое присутствие все нарушит и встреча пройдет в пустую.
Либо я пойду с тобой, либо ты вообще туда не пойдешь, – заявила Lise.
Lise, не ставь мне ультиматумы, прошу тебя. Ты можешь протестовать, но я туда пойду один и давай закончим на этом. – сказал Алексей Федорович и пошел в свою бывшую комнату.
Но споры не закончились, они продолжались весь следующий день, Lise впала истерику, плакала, умоляла, но все было тщетно Алексей Федорович был непреклонен, а когда пришло время идти на встречу Lise вся надутая заявила: «Домой можешь не приходить, я тебя не жду и нисколько не волнуюсь».
Я вернусь, Lise к тебе, потому что очень люблю тебя и жить без тебя не могу. Да и не дуйся пожалуйста. Прости меня, но мне правда нужно там быть одному. И не дуйся, тебе это не идет. Побереги нашего малыша, которого ты носишь под сердцем. «Все я ушел», – прощаясь сказал Алексей Федорович
На Конюшенном мосту через канал Грибоедова, он был уже без четверти четыре после полудня стоя прямо по середине его с нетерпением поджидая брата. Эта часть города не освещалась, а было уже достаточно темно и люди были похожи на тени, спешившие по своим делам. И тщетно Алексей Федорович всматривался в прохожих пытаясь в них угадать появления Ивана Федоровича, разглядеть лица было невозможно лишь только, когда человек подходил на несколько шагов, только тогда были видны его черты.
Алексей Федорович, Алексей Федорович, уходите оттуда…, – вдруг раздался знакомый ему крик, в потемках была видна фигура бегущего к нему человека. Но Алексей Федорович только пошел ему на встречу желая выяснить кто же это такой. Наконец расстояние сократилось, и он узнал в кричащем Николая Красоткина. – Уходите от сюда, – продолжал он крича махая руками, потом он повернулся и Алексей Федорович услышал: «Заткнись» и увидел, как к нему вплотную подошел какой-то прохожий и Николай тут же упал на снег, а этот человек молодой с виду пошел дальше. Тогда Алексей Федорович уже побежал к лежащему Николаю Красоткину и вот оказавшись рядом увидел, что тот лежит на спине и держит руку у правого подреберье, а из-под нее текла кровь и залила уже весь снег около него. И тут Алексей Федорович ужаснулся от увиденного и закричал, что было сил:
Держи убийцу!!! Доктора скорей позовите! – потом оглянулся вокруг и склонился к Николаю – потерпи сейчас я тебе помогу. Доктора зовите, что стоите? – а вокруг стали собираться люди. – Доктор есть мой друг умирает?
В печень попал…, ваш брат… ко мне…, в контору прибежал… весь бледный…, трясется и говорит… кхе, кхе и говорит: беги на…. Конюшенный… мост… там Алешку убивать будут… предупреди…
Молчи ради Бога, тебе разговаривать нельзя, – чуть ли не плача умолял Алексей Федорович, – Да, доктора же позовите!
Священника надо. – Кто-то сказал из толпы собравшихся.
Извозчика, в больницу…
Поздно везти-то, весь кровью истечет пока привезут.
А я… знаете… что вспоминаю… Алексей кхе, кхе, – закашлялся Николай, – похороны Илюшечки… вашу речь… что мы все тогда… соединились, вот я… хотел пострадать за всех… теперь иду… вот за Христом… и не забуду… никого. А еще знаете я хоть и социалист, но у нас социализма не построишь – вера во Христа крепка…, надобно ее в народе сломать…, тогда и строить, но тогда…кхе, кхе, это будут такие люди, почище сатаны.
Коля не умирай, я прошу тебя, сейчас доктор будет и сразу станет все хорошо. Ты только потерпи.
Так разойдись, разойдись народ! Ну чего сказал расступись – дай пройти, – командовал жандарм и протиснувшись к умирающему заключил – Значит убийство, кто свидетель, убийцу опознать кто сможет? – и свистнул в свисток. Тут же с соседних улиц стали подходить полицейские.
Подождите он еще не умер! Николай только глаза не закрывай, слышишь меня, – стоя на коленях со слезами умолял Алексей Федорович. Николай Красоткин еще силился что-то сказать и даже пытался приподнять голову как спустя минут его телом уже обладало трупное окоченение.