Братья Мятеж

Эфа Лин

— Алиса, ты можешь подняться к Демиду. Но он все еще без сознания. Слишком много крови потерял. — сообщила мне вошедшая на кухню Таис, — Петровна, а мне кофе с коньяком.

— Спасибо. — слабо кивнула я и направилась наверх.

Мятеж лежал в центре широкой кровати на темных простынях. Весь перебинтованный, бледный и, казалось, даже исхудавший. На нем буквально живого места не осталось. Я утерла выступившие слезы и тихонечко подошла к постели, несмело присаживаясь на край. Беря в свои руки его здоровую ладонь. Она была прохладной, в точности как моя.

Осторожно! Я попыталась рассмотреть его раны, насколько это

возможно. На лице, судя по всему, была самая серьезная из них. Под бинтами было заметно, что плоть буквально отваливалась от кости. От понимания, как это было больно, в глазах помутнело, а руки задрожали. И все это из-за моей глупой нерешительности, каких-то детских страхов. Пообещала себе, что как только Демиду станет лучше, мы это сразу исправим.

— Как вы? — спросил вошедший через некоторое время Платон.

— Нормально. Наверное. — замялась я.

— Не волнуйся за брата. Для нас такого рода травмы — обычное дело. Он встанет на ноги за рекордное время. Вот увидишь. — ответил мне вожак стаи.

— Что там произошло? — спросила в нерешительности.

— Родион потребовал Лунный поединок. За сестру. — устало выдохнул Платон.

— Что это значит? — я действительно не знала. Не успела познакомиться со всеми тонкостями их странных обычаев.

— В некоторых случаях, волк может потребовать поединок на смерть. Если не согласен с той или иной ситуацией. Вызываемый на бой не имеет права отказаться, если не желает быть растерзанным своей же стаей. Отказаться — это наихудший позор. Отказываясь ты признаешь свою никчемность, страх и поражение. В такой момент у оборотня выбор невелик, либо погибнуть загнанным сородичами, либо попытаться выиграть поединок, доказав свою значимость, силу и то, что он достойный представитель своего рода. — присев в широкое кресло, объяснил мне он.

— Что же за обычаи у вас такие дикие. — утерла я вновь выступившие слезы.

— Так мы и не люди, Алис. В этой ситуации, даже я на правах вожака не мог вмешаться. Вы неинициированная пара. Брат Милены имел все права вызвать на Лунный поединок Демида. Как бы я не хотел, я не мог ему отказать. Но я знал, что Дем справится. По-другому быть не могло. У него был огромный стимул. Ты, его женщина. Волк ни за что не оставит свою самку без защиты. Если придется, он и троих уложит, но останется жив для нее. — как-то совсем не радостно подбодрил он меня. Вернее, я не обрадовалась услышанному совсем ни капельки.

— Это все моя вина. — опустила голову я.

— Нет, Алиса. Вина целиком и полностью на том болване, рядом с которым ты сидишь. Если бы он с благодарностью принял обретенную пару в самый первый день. Не повел себя как зазнавшийся отморозок. Все сложилось бы иначе. Ничего этого не произошло бы. Не оправдывай его. И не вини себя. — по-доброму улыбнулся мне альфа и покинул комнату.

Немного подумав, я все-таки решилась прилечь рядом с Демидом. Бессонная нервная ночь сказывалась и на мне. Нужно было поспать, пока мой суженый не пришел в себя. От слов Платона мне, конечно же, легче не стало. Но хотя бы не так сильно давил груз вины. Да и что теперь об этом думать. Все уже закончилось. И, надеюсь, больше не повторится. Мне придется смириться с их законами, обычаями и тем, что в этом мире убийство не является чем-то страшным. Мой мир изменился, а скоро изменюсь и я сама.

Проснулась от того, что меня пытаются прижать к себе. Моментально

встрепенулась, открывая глаза. Демид пришел в себя и выглядел чуточку свежее, чем ранним утром. Он попытался улыбнуться мне неповрежденной частью лица. Но было видно, что ему больно.

— Эй, осторожней! Не стоит двигаться. Ты ведь ранен. — спохватилась я, подымаясь на локте.

— Чепуха. Заживет, как на дворовом щенке. — пошутил он, еле ворочая губами.

— Ну, раз шутишь, уже хорошо. Тебе больно? — спросила, хотя и так понимала, что да.

— Почти нет. Мы менее восприимчивы к боли. Со мной все отлично, не трясись от страха. — погладил он меня по щеке здоровой рукой, — Главное, что ты невредима и рядом.

— Да куда я теперь денусь. — хмыкнула я.

— Прости меня, птичка, что все так вышло. Если бы я тогда, в начале, повел себя по-другому всей этой истории не произошло бы. — начал извиняться он.

— Платон сказал то же самое. Но я тоже виновата. Не понятно зачем тянула с меткой. — я поцеловала костяшки его пальцев.

— У тебя были на то все причины, малыш. Мне не стоило так говорить с тобой, пугать. Не стоило так относиться. Поступи я правильно, тогда бы ты согласилась гораздо раньше. Как не крути, а виноват только я. И закроем эту тему. — не согласился он.

— Да, верно, это уже не важно. Теперь мы оба будем работать на сближение. Забудем все плохое. Ладно? — искренне попросила я его.

— Ладно. — согласился он.

Весь оставшийся день я не отходила от Демида. Подавала ему воду и еду. А вечером, когда он смог подняться, помогла ему принять душ. Нас по очереди навещали его родные, не задерживаясь слишком надолго. Мать заметно расслабилась, видя улучшающееся состояние сына. Братья и отец во всю подшучивали над раненым. В такой атмосфере и мне спокойней стало, я перестала нервно дергаться при каждом движении своего мужчины.

На следующий утро мой волк уже мог передвигаться более бодро, и мы уехали в заповедник. Персоналу в поселке не следовало видеть Демида в таком состоянии. Нам стоило побыть подальше от людских глаз, которые не знают, на кого на самом деле работают. Еще несколько суток и оборотень полностью восстановится. Раны уже заметно затянулись. Я, наверное, никогда не смогу к такому привыкнуть. Да и не нужно мне это. Не хочу, чтобы с моим любимым еще хоть раз такое произошло.

Полную историю того, что случилось во время разборок с братом Милены, я так и не услышала. Как сказал мой вредный мужчина, мне незачем забивать такими страшилками свою светлую голову. Я благоразумно настаивать не стала. Возможно, он прав. Я ничего толком не смыслила в правилах и устоях жизни этого вида. Возможно, когда-нибудь пообвыкнусь и пойму, но не так быстро.

Когда сняли повязки с пострадавшего, он первым же делом накинулся на меня. Все эти дни мы не занимались любовь, хотя Демид настаивал, но я отказывала. По причине того, что не хотела сделать ему больно. А когда он пытался приставать, угрожала ему, что сбегу на несколько дней. Он, конечно, не боялся, но послушно терпел.

Теперь наши отношения совершенно точно можно назвать настоящей любовью. Мы успели о многом поговорить, обсудить, прийти к компромиссу. Найти много общего, узнать друг друга лучше. Я окончательно расслабилась и простила Демида за его первоначальное отношение ко мне. Мы решили больше никогда не возвращаться к этой теме.