Братья по крови
Шрифт:
На «Пандоре» уплыл домой, на остров Борабора, и полинезийский полководец Хитихити. Он не захотел больше служить Помаре, который так подло поступил с «дядями».
Прочитав еще раз инструкции Адмиралтейства, Эдвардс начал поиски мятежного корабля. «Пандора» обошла западную часть архипелага Общества и архипелаг Дружбы, Эдвардс изредка высаживался на островах и расспрашивал местных жителей. Полинезийцы, не понимая, как маловероятно появление европейского корабля в их водах, и шестым чувством угадывая, какие ответы наиболее желательны для щедрых гостей, утвердительно кивали головами и указывали различные направления. Задача Эдвардса была безнадежной:
Эдвардс был ограничен и во времени. Продолжать поиски он мог ровно столько, насколько хватит продовольствия. Посетив для очистки совести еще архипелаг Самое, капитан «Пандоры» в начале августа решил возвращаться. Единственное, на что он мог рассчитывать – это обнаружить бунтовщиков по пути домой случайно. Но тот, кто всем управляет, так скуп на чудеса.
Узников не выводили на прогулку, чтобы исключить малейшую возможность для побега. Они томились в своем ящике в ужасной тесноте, в еще большей степени испытывая весь комплекс страданий арестанта после той привольной и счастливой жизни, которую вели на Таити.
«Пандора» взяла курс на запад в Торресов пролив, все дальше и дальше удаляясь от Питкерна. Вблизи острова Хатам исчез из виду «Резолюшн», и хотя фрегат несколько дней держался на виду, шхуна так и не появилась.
– Я не могу больше ждать. Оливер опытный моряк, он в состоянии добраться до Ост-Индии самостоятельно, – сказал Эдвардс первому помощнику лейтенанту Джону Ларкину. – Надо признать, что бунтовщики построили неплохое судно. Оно надежно, обладает превосходными мореходными качествами.
Следуя на запад, Эдвардс открыл к северу от Фиджи и острова Фатака и Аната и еще два острова в восточной части архипелага Соломона 75 . 13 августа «Пандора» проплыла мимо острова Ваникоро. Три года назад в Тихом океане пропала без вести экспедиция французского мореплавателя Лаперуза. Над островом поднимался дым костров, но Эдвардс не обратил на него особого внимания и упустил возможность спасти оставшихся в живых французских моряков, подававших сигнал проходящему кораблю 76 .
75
Острова Митре и Шерри.
76
Судьбу кораблей Лаперуза, потерпевших крушение у о. Ваникоро (архипелаг Санта-Крус), выяснил английский капитан Питер Диллон, побывавший на острове в 1826 г. Но к тому времени все французы уже умерли.
В конце августа капитан Эдварде привел фрегат к Торрссовому проливу. «Пандора» шла в плохо изученных и едва ли не самых опасных водах в мире. Самые зоркие матросы сидели высоко на мачтах в корзинах, высматривая проливы, которыми ранее прошел Кук. Эдвардс на капитанском мостике не отходил от карты, делая пометки карандашом.
Капитан лег в дрейф и выслал вперед шлюпку с лейтенантом Корнером. Через несколько часов лейтенант подал знак, что проход найден. Наступил вечер, и, как всегда в тропиках, быстро стемнело. «Пандора», поддерживая связь
Течением фрегат несло на фонарь шлюпки. Нарастал рев прибоя. «Пандора» в темноте приближалась к неведомому.
Вдруг лотовый крикнул:
– 75 футов!
С другого борта донеслось:
– 50 футов!
Эдвардс побледнел и велел поднять паруса, но уже ничего нельзя было сделать… Фрегат со страшной силой бросило на подводный риф. Раздался самый ужасный звук в жизни матроса: треск ломающегося шпангоута и досок обшивки борта. Заточенные в «ящике „Пандоры“» попадали друг на друга, многих ранило цепями. В трюмы сразу хлынула вода.
Следующей могучей волной опасно накренившееся судно приподняло и перебросило через риф. Тяжело раненый корабль встал на якорь в небольшой лагуне.
Сохраняя самообладание, Эдвардс распорядился подвести под дно запасной парус, чтобы преградить доступ воде.
– Ничего не выходит, сэр! – доложил через полчаса Ларкин. – Слишком много пробоин. Две из них большие, парус выдавливает внутрь. Рулевое управление разбито.
Оставалось только безостановочно откачивать воду помпами, чтобы удержать корабль на плаву хотя бы до рассвета.
– Выбросить пушки за борт!
Четыре беспрерывно работающие помпы не справлялись. Вода прибывала. Арестанты тревожно прислушивались к командам, к беготне на палубе. Боясь утонуть, они общими усилиями разбили цепи.
– Выпустите нас отсюда!
Эдвардс, опасаясь, что преступники в суматохе сбегут, снова приказал заковать их, усилил караул у люка.
– Если они еще раз разорвут цепи – стреляйте, – приказал солдатам.
Исключение Эдвардс сделал только для Коулмена, Макинтоша и Нормана. Их освободили и приставили к работе.
К половине седьмого утра стало ясно, что корабль затонет. В заранее подготовленные шлюпки сгрузили провиант и снаряжение. С палубы покидали в воду плавающие предметы, чтобы было за что держаться тем морякам, кому не хватит места в лодках. Фрегат медленно погружался.
Эдвардс и офицеры, готовясь покинуть корабль, поднялись на крышу «ящика „Пандоры“». Под ногами капитана узники стучали в стены, умоляя выпустить их. Эдвардс еще не решил, как поступить с ними. Не лучше ли предоставить арестантов сами себе, чем взваливать на плечи заботы о них и в дальнейшем, на незнакомом берегу, где еще неизвестно, что ждет команду «Пандоры»? За минуту до того, как покинуть гибнущее судно, Эдвардс, после некоторых колебаний, приказал оружейному мастеру снять кандалы с арестованных.
Вода ворвалась в пушечные портики, и теперь каждый сам заботился о своем спасении. Матросы прыгали в воду и быстро плыли прочь от корабля. Маспретт и Бирн первыми вырвались на волю и бросились за борт. Следом за ними, не дожидаясь, пока его раскуют, выскочил из ящика Скинер и прямо в кандалах в горячке последовал за товарищами в волны. Начальник корабельной полиции, дежуривший у люка, в панике захлопнул его, чтобы не растерять своих подопечных. Эдвардс, взвалив на подчиненного всю ответственность, умыл руки. Толком не соображая, что делает, и думая только о возможной каре за халатность по службе, страж порядка задвинул засов. Оружейный мастер, лихорадочно разбивавший кандалы, тоже оказался в западне. В эту критическую минуту «Пандора» накренилась, и караул упал за бот.