Братья по оружию
Шрифт:
Присев, якобы по нужде, Шатун легко воткнул контейнер в дерн у ствола развесистой чинары. Уже завтра человек полковника Крутова, оснащенный приемником на радиомаяк контейнера, заберет его, чтобы отправить сообщение в «Аквариум»…
Тяжело груженный «КамАЗ», как гигантская кошка, фыркнул тормозами, останавливаясь возле глухих металлических ворот. Из кабины выпрыгнул Карим Бансаров. Размяв затекшие от долгого сидения ноги, он подошел к воротам и, игнорируя кнопку звонка, изо всей силы несколько раз стукнул кулаком. Стальной лист тревожно
Через минуту калитка слегка приоткрылась и наружу выглянуло бородатое лицо председателя сельсовета и по совместительству командира отряда местной самообороны.
– Чего поднял вселенский тарарам? – угрюмо спросил Руслан Забгаев, в правой руке держа неизменный короткоствольный автомат.
– Открывай, дядя, ворота, будем выгружать городские гостинцы, – криво усмехнулся Карим.
– Зачем мне твои гостинцы? – огрызнулся командир ополченцев. – За сельсоветом есть склад, туда их и выгружай.
– Нельзя туда, – нахмурился молодой, но не по годам наделенный полномочиями от «лесного командования» племянник. – Слишком дорогой груз, чтобы бросать его без присмотра. А еще могут гоблины нагрянуть с обыском, все мы под Аллахом ходим. Только вот твою усадьбу они проверять не станут, ты ведь для них свой. Так что, дядя, надежнее твоего сарая места в ауле нет.
«Все верно», – со вздохом подумал Руслан Забгаев, отступать ему было некуда. Он – борец за веру и должен подчиняться тому, кто стоит выше, и неважно, чужой это человек или двоюродный племянник. Заперев изнутри калитку, он быстро отодвинул засов, сдерживающий створки ворот. Наконец проезд на территорию усадьбы был свободен, и «КамАЗ» медленно въехал внутрь, обдав хозяина сизым дымом выхлопных газов.
Пока из кузова грузовика выпрыгивали шестеро боевиков из отряда самообороны, которые ездили в Грозный с Каримом на разгрузку «гуманитарной помощи», Бансаров помог Руслану запереть ворота.
– Что привез? – задвинув засов из толстой стальной болванки, шепотом спросил Забгаев.
– Полсотни реактивных снарядов, – так же тихо ответил Карим.
Когда делегаты чеченских аулов возвращались обратно по домам, многие увозили по нескольку тонн самодельной взрывчатки, которую в назначенный час они должны будут использовать против комендатур и блокпостов, находящихся на их территории. В ауле Шишой обходились своими силами, самообороны и федеральных войск там не было, поэтому взрывчатка им была без надобности, но без «подарка» кладовщик никого отпускать не собирался.
«КамАЗ» загрузили муляжами стройматериалов, и он в колонне с другими грузовиками под бодрые звуки марша и галдеж толпы собравшихся журналистов выехал с территории склада.
Оказавшись за городом, грузовик свернул с трассы и на небольшой скорости углубился в лесополосу. Здесь был оборудован тайник. Муляжи тут же выбросили, а в кузов перекочевало полсотни сигарообразных ракет системы «град-П». Снаряды укрыли брезентом, сверху бросили несколько матрацев, на которых
– Реактивные снаряды? – переспросил Руслан Забгаев, глядя, как бойцы по двое тащат в его сарай ракетные боеприпасы, похожие на туши крупных рыб. – А где пусковые установки? – не удержался от следующего вопроса председатель сельсовета.
– Установки доставят позже.
– Как позже? Ведь людей еще нужно обучить, как ими пользоваться. В противном случае это будет просто груда бесполезного железа.
– Не будет, – сделал успокаивающий жест Карим. – Как пользоваться ракетными установками, я сам покажу. Поверь мне, это не намного сложнее гранатомета. А пока идем, поможем разгружать машину, люди устали, голодные и хотят домой.
Руслану Забгаеву оставалось только подчиниться. Следуя за племянником, он возвел глаза к небу, будто надеясь там найти поддержку Всевышнего.
Проведение операции «Троянский конь» непосредственно контролировал полковник Крутов. Каждый день (независимо от того, будний это день или выходной) он получал отчеты от своего представителя подполковника Капута. Кроме того, постоянно приходила информация от личной агентуры полковника. Таким образом, Родион Андреевич, даже находясь в Москве, получал полную картину происходящего…
Сейчас Крутов тщательно изучал депешу, полученную от Леопольда, агента, несколько лет назад завербованного спецами в Панкисском ущелье. Леопольд был довольно наблюдательным агентом, и от его внимания не укрывалось появление новых лиц, направляющихся в Чечню или возвращающихся оттуда. Ко всему еще при необходимости Леопольд выполнял роль «почтальона», собирая в ущелье контейнеры с информацией от появляющихся там в составе бандформирований агентов ГРУ.
Полковник внимательно прочитал сообщение от Шатуна.
«Отряд сопровождения больше сотни человек, – размышлял про себя Родион Андреевич. – Три десятка лошадей. Серьезный караван, и на карту поставлено очень многое. Значит, на границе прорублено серьезное «окно». Интересно, где?»
Полковник решительно снял трубку аппарата закрытой связи и набрал девятизначную комбинацию. Из динамика тут же донеслось:
– Подполковник Капут.
– Здравствуйте, Евгений Васильевич, это Крутов.
– Здравия желаю, товарищ полковник, – по-военному отчеканил Капут.
– Как там наши дела? – начал издалека Родион Андреевич.
– Так ведь только вчера я рапорт отправил, – немного стушевался подполковник.
– Я его уже изучил, только вот у меня какой вопрос возник. Ты с пограничниками контачишь?
– Так точно, на уровне изучения суточных сводок, – последовал четкий ответ.
– И что у них нового?
– В районе застав «Калач» и «Твердыня» погранцы дважды вступали в короткие боестолкновения с сепаратистами. Противник дважды обстреливал из стрелкового оружия «Калач» и трижды «Твердыню», после чего снимался и быстро уходил в глубь горной Чечни.