Братья по разуму
Шрифт:
А признав, вдруг понял, что нашел выход — нашел средство оградить шаркунов и от Хичкока и от Мюллера.
Он повернулся к телефону.
— Вы мне позволите? — спросил он вежливо и начал набирать номер прежде, чем Хичкок и Мюллер успели утвердительно кивнуть. Его пальцы дрожали.
— Клиника слушает, — произнес голос в трубке.
— Ник? — вопросительно сказал Рийз. — Говорит Бен. Вы не пришлете ко мне парочку ваших ребят?
— Пожалуйста, — ответил невидимый Ник. — Но для…
— Неважно, — быстро перебил Рийз. — Только поскорее! — и он отключил телефон.
— В чем
Рийз пропустил его вопрос мимо ушей.
— Я передумал, Сигурд, — сказал он. — Можете остаться на станции.
Мюллер даже попятился.
— Не знаю, стоит ли, — сказал он, настороженно теребя бородку. — Я ведь пробыл тут много дольше обычного срока…
— Но, Сигурд, вы нужны нам, — настаивал Рийз. — Останьтесь хотя бы еще на год. Те сведения, которые вы скрывали…
— Все материалы у меня в полном порядке, — перебил Мюллер. — Если вам так нужна эта информация, вы найдете ее там, а мне уже пора укладываться, — и мгновение спустя он исчез за дверью.
Рийз улыбнулся безмятежной улыбкой.
— На космолете для него не найдется места, — сообщил он в пространство, затем переменил тон и добавил: — Что же касается вас, мистер Хичкок… Может быть, вы сядете? Мне надо сказать вам еще кое-что.
Хичкок, поколебавшись, опустился в кресло.
— Пусть ни у кого не будет права утверждать, что я отказался выслушать хотя бы один довод, — торжественно объявил он.
Рийз удовлетворенно кивнул. Все еще можно поправить, только бы задержать Хичкока здесь, пока не явятся помощники Ника.
— Мистер Хичкок, — начал он, — в определенном смысле я очень рад, что вы нас посетили.
Хичкок сдвинул брови.
— Ну, хотя бы то, что без вас… мы бы, возможно, еще долго не знали о появлении разумных шаркунов. Если бы вы не приехали, Сигурд мог бы держать свои результаты в тайне еще многие годы. Ну, конечно, Сигурд рассчитывал, что вы поможете ему… покончить с разумными особями, но дело не в этом.
— Мистер Рийз, — строго сказал Хичкок, — вам никогда не удастся убедить меня, что черное — это белое.
— Ну, разумеется, — охотно согласился Рийз. — Но ведь существуют сотни серых оттенков. Однако я рад вашему приезду и по другой причине… — он говорил искренне. — Вы принудили меня критически оценить нашу деятельность тут… усомниться, правильно ли мы поступаем, ничем не облегчая условий, в которых живут шаркуны. Ведь очень нелегко определить, что оправданно, а что нет.
— А, так вы признаете это! — торжествующа вскричал Хичкок. — Вы признаете…
Рийз жестом прервал его.
— Нет, — сказал он твердо. — Я этого не признаю. Я сохраняю свою прежнюю точку зрения. Но теперь… благодаря вам… я понял, почему мы поступаем правильно.
— Чепуха! — возразил Хичкок. — То, что негуманно, не может быть правильным.
Бен Рийз вновь приступил к терпеливым объяснениям. У него были все основания сохранять терпение — это помогало тянуть время.
— Ваши нравственные принципы выше всяких похвал, мистер Хичкок, — сказал он. — Я первый готов признать это. Но к несчастью… одних нравственных принципов тут мало. Видите ли, природа не признает нравственных категорий, она не подчиняется нашим
— Мне не требуется помощь ученого, чтобы определить, что хорошо, а что дурно, — отрезал Хичкок.
Рийз вежливо кивнул.
— Я ждал, что вы это скажете, — признался он. — Но вы ошибаетесь; до тех пор, пока вам не известно, к чему в конечном счете приведет данный поступок, вы не можете решать, хорош он или дурен. В определенных же ситуациях, например в такой, какая сложилась здесь, человек без специальной подготовки вроде вас попросту не способен понять суть происходящего. А раз так, то вы неспособны и предсказать последствия тех или иных действий, и значит, у вас нет возможности определить, правильны они или неправильны.
— Вы ошибаетесь, — упрямо сказал Хичкок. — Цель никогда не оправдывает средства. Ни-ког-да!
Рийз не стал возражать. Он продолжал, словно рассуждая вслух:
— С другой стороны, порой это остается единственным критерием — когда любая система действий кажется равно неправильной. Но даже в тех случаях, когда то, что вы намерены сделать, выглядит безупречным с нравственной точки зрения, все же необходимо взвесить все последствия. Если результат поступка будет плох, значит, и сам поступок нельзя считать хорошим. Или, предположим… имеется конечная цель — безусловно нравственная, но осуществить ее можно только с помощью средств, которые как будто идут в разрез с требованиями этики.
Хичкок смотрел на него в полном недоумении.
— Подобная ситуация вообще невозможна, — возразил он.
— Я говорю о совершенно конкретной ситуации, — твердо сказал Рийз. — О той, которая существует здесь. С самого начала работы станции мы стояли перед дилеммой: помочь ли шаркунам… обеспечить ли им сытую и спокойную жизнь и тем самым навсегда уничтожить надежду, что когда-нибудь они перестанут быть животными… или же предоставить природе делать свое дело, не препятствовать тому, чтобы многие погибали и все страдали, но не препятствовать в расчете на то, что со временем их потомки станут разумными существами, как мы.
Он выразительно пожал плечами.
— У нас есть только один выход: мы должны сопоставить то зло, которое причиняем своим бездействием, с целью, к которой нравственно обязаны стремиться. Мы должны делать свое дело и… не позволять, чтобы угрызения совести мешали нам.
— Действие, которое требует оправданий, — заявил Хичкок, — уже неверно. Добро не может порождаться злом.
Рийз развел руками.
— Мы должны делать то, что считаем правильным, — сказал он убежденно. — И если наши обдуманные оценки расходятся с чьими-то другими, нам остается только полагаться на собственное суждение. Ведь…