Братья Шелленберг

Келлерман Бернгард

– В Варнемюнде, как вы приказали, господин Шелленберг, – ответил шофер.

Венцель дико озирался по сторонам. Потом спохватился:

– Мне показалось, что вы ошиблись дорогой.

Снова автомобиль понесся по грязи сквозь дождь. Надвинулась ночь. Ну, ладно, пусть в Варнемюнде. Это было ему совершенно безразлично. В Варнемюнде была стоянка яхты. Они прибыли туда около полуночи. Шел дождь, и завывал ветер. Фары автомобиля обдавали светом стеклянные веранды. Точно оранжерейный город… К сваям против набережной была пришвартована яхта. Она казалась покинутой.

Шофер

свистнул, прокричал имя яхты раз-другой, и Венцель вздрагивал, как от удара, когда шофер ревел во мрак: «Эй, Эстер Шелленберг!..» Все было тихо. В конце концов шофер разыскал лодку, которая доставила Венцеля на яхту, и там появилась, наконец, какая-то заспанная и растерянная фигура.

– Спите вы все, что ли? – гневно крикнул Венцель, и в тот же миг яхта ожила. Загорелись огни, послышались торопливые шаги.

Капитана не было на борту. Венцель приказал немедленно разыскать его и приготовиться к отплытию. Да, ему вдруг пришло в голову выйти в море. Вода шумела, ветер гудел в снастях. Венцель уже сидел в каюте и вдруг почувствовал себя свободнее и спокойнее. Какая тишина! Какая благодатная тишина! Его гнев улегся. Как чудесно шумела вода!

Стюард подал горячий кофе, Венцель налил в него коньяку, потом закурил сигару и стал ходить взад и вперед. Он почти забыл весь свой стыд и позор. Когда через час в кают-компанию вошел капитан, ошеломленный и растерянный, бормоча извинения, гнев Венцеля уже простыл.

– Бросьте говорить глупости, – перебил он капитана, бывшего командира подводной лодки, по фамилии Витгенштейн. – Мы ведь товарищи, и что за беда, если вы одну ночь провели не на судне! Отужинайте со мною! Мне вдруг стало в Берлине невмоготу. Захотелось подышать свежим воздухом. Мы немного поплаваем. Вы готовы?

Витгенштейн ответил, что послал за буксирным пароходом, и его придется довольно долго ждать.

– Что ж, у нас есть время, Витгенштейн! – воскликнул Венцель, хорошо настроившись. – Мы будем пить и есть!

Он велел принести вина и стал опрокидывать в себя стакан за стаканом.

– Нервы у меня совсем расстроились, Витгенштейн! – крикнул он смеясь. – Посмотрите, как у меня дергаются руки. Мне необходимо дня два провести в море. Пусть и команда пьет, Витгенштейн. Погода плохая, и я их лишил ночного покоя. Дайте каждому по бутылке этого бордо и по две добрых рюмки водки!

Только на рассвете буксир отдал канат, и яхта, хлопая парусами, двинулась в море. Витгенштейн велел взять все рифы, – погода стояла свежая.

– Какой курс прикажете, господин Шелленберг?

– Возьмите курс на Копенгаген. Как здесь дивно, в море!

С гулом и хлопаньем понеслась яхта вперед. Когда вдали показался датский берег, Венцель велел держать курс на Борагольм.

– Крейсируйте, валяйте в какую хотите сторону, – сказал он, – только держитесь подальше от людей.

Днем он заснул, а вечером снова пил с Витгенштейном. В полночь весь корабль был пьян. Так они неслись по волнам.

Венцель разошелся, шумел.

– Что бы вы сказали, Витгенштейн, – крикнул он Капитану, – если бы я убил человека?

Волна

перекатилась, шипя, через палубу.

– Я пожалел бы об этом. Но вы этого, конечно, не сделаете.

– Как знать, Витгенштейн! Возможно, что вы об этом еще услышите!

Немного позже он сказал капитану со смехом:

– Послушайте, Витгенштейн, у меня – превосходная идея! Не заняться ли нам с вами вдвоем контрабандой? Мы могли бы провозить спирт в Норвегию и Финляндию. Великолепное занятие для таких двух старых вояк, как мы с вами!

И Венцель расхохотался.

«Что с ним случилось?» – недоумевал Витгенштейн. Он старался пить как можно меньше, как ни приставал к нему Венцель. Холоден и трезв оставался он во время всего плаванья.

Три дня и три ночи носилась яхта под серыми дождевыми тучами по бурному морю. Наконец, даже Венцелю это надоело. Они пришли обратно в Варнемюнде, и Венцель отправился в отель, где сейчас же лег спать.

27

Тело Веннеля пылало. Он стонал во сне.

Ему снилось, что он спасается бегством. Что-то произошло, что-то страшное, и он бежал. Он мчался в скором поезде. Стекла в окнах дребезжали. Шатаясь, прошел он по поезду в вагон-ресторан. Вдруг он заметил, что левая манжета у него в крови. Он быстро встал, испуганно оглянулся и прошел назад по раскачивавшимся вагонам в свое купе. Тут он, к своему ужасу, увидел, что и на жилете у него кровяные пятна. Да, это так, он совершил убийство! Кого он убил? Почему? Он этого не знал. И вдруг он совершенно ясно понял, что это бегство и что он подкупил машиниста, чтобы тот вел поезд с бешеной скоростью… Фантастичен был город, куда он примчался, гудели пароходы, возвышался лес дымящихся труб, сирены пронзительно ревели. А вот пароход, готовый сняться с якоря. Его зовут «Креол». Он глухо протрубил, воздух содрогнулся. Матросы как раз собирались убрать сходни, отдавали швартовы, но в самый последний миг Венцелю удалось попасть на борт.

Да, теперь он спасен! Он облегченно вздохнул. Пароход с ревом и гудением стал удаляться от берега, и лес дымящихся труб потонул. Уверенность, спокойствие… Никому его уже не догнать!

За табльдотом Венцель вдруг заметил пятнышко крови на своей фрачной сорочке, и оно все ширилось. На него уже подозрительно смотрело много глаз. Побледнев, он ушел, быстро переменил сорочку, но, когда вернулся, – что это? – на его крахмальной манишке обозначились кровавые следы пальцев. Однако теперь их никто как будто не замечал.

Пароход уносился вдаль, с бешеной скоростью летел он по морю. За кормою струя была широка и кипуча, как Рейн. Никто не обращал особенного внимания на Венцеля, и даже стюард, убиравший его каюту, казалось, совсем не видел, что его носовые платки были окровавлены и даже постельное белье запятнано кровью.

– Где пассажиры? – спросил Венцель, в прекраснейшем настроении, капитана, когда тот вошел в столовую. У капитана теперь тоже выражение лица было обычное; раньше Венцелю казалось, что он к нему пытливо приглядывается.