Братья
Шрифт:
Всю дорогу, пока нас везли, я не открывал глаза. Я боялся, я не хотел признавать, что всё это происходит на самом деле. Но реальность, как опасный хищник безжалостно настигла меня. Открыл я глаза лишь, когда полицейские завели меня и Джеймса в участок. Оглядываться по сторонам и рассматривать обстановку не было ни сил ни желания. Всё что я хотел, это закрыть глаза, щёлкнуть пальцами и оказаться рядом с моей Дженни, с моей семьёй.
Джеймс стоял рядом, его трясло. Кажется, он даже плакал, но мастерски не подавал виду. Что он чувствует сейчас? То же что и я? Во что я втянул и его и себя? Как выбраться из этой западни? Вопросы, вопросы… сплошные вопросы. Где взять ответы? Опять вопрос.
Полицейские развели меня и Джеймса по разным комнатам, точнее, допросным.
Все мои попытки убедить их, что это было не преднамеренно, что я всего лишь защищался, разбились в пух и прах. Нет доказательств. В отчаянии я начал умолять что-то придумать. Кажется, в какой-то момент я даже стал предлагать взятку. С минуту воцарилась тишина. Полицейский постарше заинтересованно посмотрел на меня, затем подозвал к себе того, что помладше и что-то прошептал ему. Сердце замедлялось, я пошёл на риск. Либо сейчас они примут моё предложение и освободят меня, либо я буду сидеть пожизненно за убийство и дачу взятки. Я глубоко вздохнул, готовясь ко всему. Вернуться к Дженни это всё, чего я хотел. Я должен сделать для этого всё. И да, я на всё пойду ради этого!
Неожиданно допросная наполнилась голосом. До меня начали доходить слова, фразы, и я, наконец, уловил суть разговора. Они согласны. Но есть одно условие. Они не могут просто так взять и отпустить меня. Я должен дать показания и свалить всю вину на Джеймса. Только на таких условиях они готовы пойти на сделку.
Во мне разгорелись противоречивые чувства. Я убил человека. Но это была самозащита. Я должен вернуться к Дженни. Но и у Джеймса тоже есть семья. Я не хочу в тюрьму. Но никто туда не хочет, мой помощник не исключение. Мою голову разрывали противоречия и моральные принципы. Что я должен делать? Поступить по совести и потерять Дженни, детей, семью, потерять всё. Или же наступить на горло морали и чести и поступить как подонок, но при этом вернуться к моей драгоценной Дженни и сохранить семью. Что мне выбрать?
Раздумывать, не было времени, от меня требовали ответа немедленно. Может, я и не прощу себя за это, но я согласился. Да, я согласился на сделку. Я убил сегодня не только человека, но и собственную совесть, и моральные принципы. Я убийца. Но моя семья дороже всего и важнее всего. Я не хочу в тюрьму, я обещал Дженни вернуться. И я сдержу своё обещание. Пусть таким грязным способом, но я должен вернуться.
Мне принесли какие-то бумаги и указали где нужно расписаться. Не глядя на текст, я как бездушная машина поставил свою подпись везде, где было нужно. Затем я выписал чек на круглую сумму. Кажется, они остались, вполне довольны. На их лицах заиграла незаметная для кого-то, но ярко видная для меня, улыбка. Глаза светились от удовольствия, маслянистые, жадные взгляды скользили по чеку. Жалкие люди. Готовы скрыть преступление ради собственной наживы. Но как далеко от них ушёл я? Как низко я пал? Могу ли я упасть ещё ниже? Смогу ли я жить после всего, что сделал?
Мои мысли прервал голос полицейского – переводчика. Сквозь пелену собственных мыслей и терзаний, пробивались отдельные фразы. Я всё ещё был в смятении. Думал, что мой кошмар уже закончен. Наивный дурак. Кошмар продолжается и сейчас будет его кульминация. Полицейский объяснил, что я должен пройти с ними и при Джеймсе подтвердить свои показания. На мой вопрос, зачем это нужно, они лишь
Полицейские с двух сторон подхватили меня, и повели по коридору. Мысленно я отсчитывал шаги и минуты до конца этого кошмара. Меня завели в небольшую допросную, где находился Джеймс и ещё один полицейский. Мой помощник непонимающе посмотрел на меня, а я не смог взглянуть ему в глаза. Остатки совести, что истекали кровью, из последних сил отгрызали от меня куски моей человечности. Полицейский, что постарше, прошептал что-то сослуживцу и тот одобряюще закивал. Дежавю. Мне дали слово. Сейчас я должен врать, сваливая всю вину на Джеймса. Глаза опустились вниз, концентрируясь на какой-то неопределённой точке. Главное не смотреть на Джеймса. Сейчас или никогда. Момент истины. Смогу ли я оклеветать человека, которого считал своей правой рукой, который был мне как друг? Или остатки здравого разума смогут помочь поступить правильно? Но что такое правильно? Если бы я не убил турка, то Джеймс, скорее всего, был бы уже мёртв, да и я тоже. Но из-за того, что вмешался, что я защищал себя, я теперь убийца, я могу сесть в тюрьму. Разве это правильно? Так что такое правильно? Как поступить, чтобы было справедливо? Где, вообще, эта справедливость? Жизнь. Здесь нет справедливости, здесь нет чётких понятий, что правильно, а что нет. Это жизнь и здесь выживает сильнейший.
Я медленно проговорил свои показания. Я врал, обвиняя в убийстве Джеймса. Полицейские записывали показания. Лицо Джеймса я не видел, моя голова была по-прежнему опущена. Не знаю, что было бы, если бы я сейчас взглянул на моего помощника. Быть может голос совести и рассудка заживо бы съел меня, может, я бы даже замолчал и… не знаю. Да и никогда уже не узнаю. Я сделал свой выбор, и назад пути нет. Договорив последнюю фразу, я замолчал, всё также смотря куда-то в пол. Джеймс поначалу никак не реагировал, молча всё слушая. Должно быть, он был в шоке и просто не понимал, что происходит. Не понимал, как я мог так поступить. Но когда до его сознания дошла чудовищность моего поступка, он просто сошёл с ума. Джеймс стал кричать, что это не правда, что убийца я, а не он. Затем умолял меня одуматься, ведь у него скоро должен родиться ребёнок, которому нужен отец. Но он не понимал, что этим он не давит мне на жалость, ведь у меня тоже есть дети, которым нужен отец. Это лишь подстёгивало правильность моего решения. Когда Джеймс понял, что слова бесполезны, он обезумел.
Всё произошло так быстро. Джеймс каким-то образом подскочил ко мне и попытался что-то сделать, но не успел. Полицейские расценили это как нападение и выстрелили. Лишь тогда я посмотрел в глаза Джеймса. И лучше бы я этого не делал. Холодные, стеклянные глаза в упор смотрели на меня. Этот взгляд я запомню на всю жизнь. Сегодня я стал убийцей. Я убил двух людей. Не осознавая, что меня трясёт, я просто стоял и смотрел, как моему помощнику закрывают глаза, которые он уже никогда не откроет. Вокруг тела растекалась бурая лужица крови. Комната заполнилась отвратительным запахом пороха и крови, всё это перемешивалось между собой, пропитывая всех, кто там находился. Что я чувствовал в этот момент? А что должен чувствовать в такой ситуации нормальный человек? Лично я ничего не чувствовал. Я просто оцепенел. Весь мой организм отторгал произошедшее. Мозг отказывался признавать всё случившееся. Закрыть глаза. Голова, как в тумане. И слова по кругу: это нереально.
Полицейские снова подхватили меня, и повели куда-то. Я был готов вздохнуть с облегчением, надеясь, что сейчас меня отпустят, и я смогу вернуться домой. Но у полицейских были свои планы. Они завели меня в камеру. Сняли наручники и защёлкнули замок клетки. Это свобода?
– Эй, мы так не договаривались! Вы обещали, что отпустите меня! Я всё сделал, как вы сказали! – я кричал, сам того не осознавая.
– Твой дружок мёртв, свалить вину больше не на кого. А ты у нас как раз убийца, которого нужно посадить. Не повезло тебе – на ухо прошептал мне молодой полицейский.