Браво, Вжих!
Шрифт:
«Конечно, конечно, она помнит», – устало подумал Вжих.
Он лежал под залатанным одеялом, которого едва хватало, чтобы укрыть лапы, смотрел на звёзды и видел прошлое.
…По широкой многозверной улице шагает счастливая семья: папа-бульдог, мама-бульдог и радостный щенок-бульдог, которому всё и всюду любопытно…
Один
По
– Какой же ты смешной, малыш. – Мама похлопывает щенка по спинке.
– Не представляю, как он способен крутиться целый день без остановки, – делано вздыхает папа.
На самом деле он в восторге от сынишки, хоть не всегда это показывает. Ну балуется. Но кто из малышей не балуется? Так уж устроено в природе. Значит, так нужно.
– Мамочка, зебра! – вопит малыш.
– Тсс, не кричи так, это некультурно, – шикает мама. – Ты каждый раз кричишь на перекрёстках так, что все зебры города на нас оборачиваются.
– Но ведь и правда зебра! – громко возмущается щенок.
– Это пешеходный переход, – строго говорит отец. – Зебрам не нравится, когда их сравнивают с рисунком на асфальте. Нужно уважать других животных.
– А я и уважаю, – хмурится малыш. – Разве не
Мама в сомнениях смотрит на мужа – может, и правда здорово? А шустрый щенок уже бежит по переходу.
– Мам, пап, игрушки! – На другой стороне дороги сияет яркая витрина магазина.
– Стой, сынок, стой! Красный!..
Вжих открыл глаза. Красный светофор расплылся и превратился в спелый помидор. Среди зелёных листьев заблестели звёзды. Но воспоминание не уходило. В ушах звенело: «Стой, не беги, малыш!» Он больше никогда их не увидит. Ревущие машины, звуки, тонны звуков: топот копыт, многоголосый город. Вжиха теснили всё дальше от дороги. Дальше от мамы, дальше от дома, от привычной беззаботной жизни.
«СТОЙ, СТОЙ, СЫНОК!..»
Тогда он ещё не был Вжихом. А кем? Кем он тогда был?
Перед глазами замаячил красный. Навсегда застывший красный светофор. А всё, что дальше, – размытая карусель дорог, звериных морд, чужих домов.
Вжих так и не увидел, как обезумевшие родители в панике бежали через дорогу, кричали и искали сына. Вжих исчез, растворился в суматохе улиц. Если тебя проглотил город, то можно навсегда остаться в его ненасытном бурлящем желудке.
БЕЖАТЬ!
Бежать вперёд. И не кричать. Да и как кричать, если от ужаса всё онемело. Одни лапы, только лапы могут двигаться. Сами по себе, без разбору, без остановки. Бежать, бежать, бежать… Минуя незнакомых и оттого пугающих зверей. Лавируя между ногами зебр – теперь безрадостных и равнодушных. Замирая при виде льва – как раньше он не замечал, что львы громадные до жути? Перепрыгивая через питона. Или показалось? Не может быть, чтобы в их городе – питон.
Конец ознакомительного фрагмента.