Бразильский вояж

Волошин Константин

На четвёртый день хозяин торжественно заметил гостю:

— Я обещал вам представить шикарную женщину, и сегодня я готов это сделать, сахиб Кхарак. Будете довольны, уверяю вас!

Ник неопределённо пожал плечами. Это должно говорить хозяину, что гость принимает это любезное предложение, но не более того. А днём Пешва вдруг зашептал Нику на ухо:

— Хозяин, я, кажется, видел вашу сестру!

— Не может быть! Где же она?

— В окне, сахиб! Она ведь меня вряд ли помнит, а я её-то хорошо помню. В окне она

стояла и смотрела в сад. А я как раз проходил мимо. Я ведь всё время следил за домом и садом, высматривал и постоянно прохаживался везде.

— Как она выглядела? — с жаром спросил Ник.

— Я бы сказал, сахиб, что хорошо. Не заметил ни волнения, ни беспокойства. Очень спокойно и уверенно смотрела в окно. Меня тоже заметила, и я поклонился очень учтиво и низко.

— И что же она?

— Ничего, сахиб! Даже не ответила, будто меня и нет поблизости.

Ник задумался. Это известие развеяло все сомнения, но породили другие. «Что, если она не захочет использовать моё присутствие и уехать отсюда?» — думал он. Тревога охватила Ника.

Вечером хозяин появился в гостиной с Еленой. Ник едва не выдал себя и поспешил вложить в рот кусочек смолы. Он оглядел сестру, прищурившись и приглядываясь. Она выглядела отлично, вся блестела украшениями, и все они соответствовали ей, как нельзя лучше.

Ник галантно поклонился, стараясь поменьше смотреть на неё и наклоняя голову. Сестра с. интересом посмотрела на него, молвила довольно тихо:

— Я вас уже видела, сахиб Кхарак. — Она держала себя свободно, и Нику показалось, что она у себя дома. Это кольнуло его самолюбие, и по телу разлилась желчь.

— Вы не походите на местную, госпожа, — ответил он и добавил: — И говорите ещё плохо. Вы португалка? А может, англичанка? Тут вы ближе к истине.

— Не то и не другое, сахиб, — улыбнулась она. — Я и сама не знаю, кто я. Всё так запутанно у меня с родством.

— Очень интригующая история, сеньора.

— Почему сеньора?

— Вас выдаёт португальский язык, госпожа. Или я ошибся?

— Нет, нисколько. Я считаю этот язык своим родным.

— Однако, вы так пленительно радостны, сеньора! Поздравляю вас. Не часто можно встретить такую девушку и с таким настроением.

Ник поспешил закончить разговор с сестрой. Он хорошо её знал и заметил её выражение лица, что могло говорить о её сомнениях, появившихся в результате их разговора.

Он отошёл, но недалеко и едва уловил слова сестры:

— Кто этот человек, Медхао? Он кажется мне знакомым чем-то.

— Пустое, дорогая! Просто ищет поместье подешевле для покупки.

— И всё же, дорогой мой, кого-то он мне напоминает. Почему он постоянно прищуривается, словно пытается скрыть глаза? Это странно.

— Сказал, что с детства имел плохое зрение, а очки носить стыдится.

— Может быть, — в раздумье проговорила Елена, а Медхао примирительно проговорил:

—

Не забивай голову такими пустяками, Елена! Он скоро поедет дальше, и мы о нём даже не вспомним. У нас есть дела поважнее, а главное — приятнее, — он многозначительно улыбнулся, приобнял женщину и они удалились в отдалённую комнату. Обширное ложе, благоухающее и манящее, торопило насладиться любовью.

В это время Ник со слугой обменивались своими мнениями и вопросы ставили друг другу, на которые ни один, ни другой не могли ответить.

— Я совершенно не знаю, что мне теперь делать? — бушевал Ник, а Пешва с покорным видом говорил:

— Ваша сестра не местная туземка, и с нею так просто не совладать, сахиб. Тут вам стоит поговорить с нею и всё выяснить. С нашими женщинами мы мало советуемся. Но ваша сестра!..

— Стоило мне тащиться сюда, когда столько дел дома! Проклятье! Как она меня подвела! Мне даже не хочется с нею всё это обговаривать! Что она может мне сказать? А ваши мужчины не очень беспокоятся судьбами женщин. Позабавится и выгонит! Что тогда с нею будет?

— У неё есть вы, сахиб. Свой дом, деньги. Ей ничто не угрожает.

— Это всё материальное, Пешва! А в душе что останется? Тоска, злоба и пропащая жизнь! Дура!

— Зато она может потом вспоминать такие счастливые времена, когда она получала одни наслаждения и удовольствия. Это тоже что-то стоит, сахиб.

В душе Ник соглашался с Пешвой, но продолжал сердиться и ругаться. Наконец Ник принял решение поговорить с сестрой начистоту, раскрыв себя и поставив все точки над «i».

— Как бы мне с нею встретиться наедине? — спросил он у слуги. — Нужно с ней всё выяснить и расспросить. Так просто я не могу уехать. Хочу знать, о чем думает её… любовник!

— Я, кажется, могу этому поспособствовать, сахиб. Я заметил, что ваша сестра любит прогуливаться в саду ранним утром, когда прохладно и птицы поют на все голоса.

— Значит, завтра рано утром я могу её там встретить? До восхода, или после? Когда мне встать?

— Два раза я видел её до восхода, сахиб. А больше не удалось.

— Так я и сделаю. А ты смотри не прозевай время.

Слуга поклонился и ушёл к себе спать, а Ник продолжал раздумывать, терзаясь сомнениями и неуверенностью.

Пешва разбудил Ника задолго до рассвета.

— Сахиб, пора встать и привести себя в порядок. Скоро станет светать.

— Разве уже пора? — удивился Ник с осуждением и недовольством спросил слугу. — По-моему ещё слишком рано.

— Вставайте, сахиб. Вам надо умыться, привести себя в нужный вид. Стоит ли рисковать и пренебрегать условиями здешней жизни?

Обильная роса приятно холодила босые ноги Елены. Она с наслаждением и улыбкой на лице вдыхала ароматы сада, а в ушах уже слышались разные голоса птиц, встретившие очередной день и первые лучи солнца.