Бред сивого кобеля
Шрифт:
– Светлана Сергеевна, не вздумайте плакать! Еще чего! Почему это вы умереть должны раньше них? Никогда! Это их душит злоба и жадность. А вы… такая милая… Нет, вы просто обязаны выйти замуж за Трунова, обязаны!
– Вы так считаете?
– Да, безусловно! – горячилась Туся. – Только квартиру все равно разменивайте. Потом сдадите ее и будете жить у Владимира Иосифовича. Знаете, что он мне сказал вчера?
– Что? – испуганно-восторженно спросила соседка.
– Что вы – его конечная остановка.
– Конечная остановка? А это хорошо?
– Да! Я вот тоже была для одного
– Что? Ехать в депо?
– Ой, нет, боже сохрани! Нет, придется ему пересесть на другой маршрут и может быть еще долго ехать…
– До другой конечной остановки?
– Да, именно.
– И вам не жаль?
– Жаль, конечно, но… Ой, не будем об этом, ладно?
– Хорошо, не будем. А вот апельсинчик съесть надо! Там витамин С! И еще я хотела сказать… У меня комната оплачена на два месяца вперед, так вы живите спокойно, когда я съеду.
– Нет, я отдам вам деньги, только, наверное, не сразу?
– Наташа, вы так много для меня сделали, я и слышать ничего не хочу!
– Спасибо вам, я вот вчера думала, что я ужасно невезучая…
– А теперь так не думаете?
– Нет.
– Вот и славненько. А апельсин надо съесть!
Через два дня Туся вышла на работу. А еще через два дня Владимир Иосифович и Светлана Сергеевна подали заявление в ЗАГС. И в ближайший выходной намеревались въехать в комнату Светланы Сергеевны.
– А может, все-таки въезжать не стоит? – засомневалась Туся. – Зачем так нервы себе трепать?
– Я понимаю, так-то оно так, но… Знаете, просто хочется на рожи их посмотреть… И Володе тоже. Мы ненадолго, пока у Володи ремонт сделаем. Такая холостяцкая берлога, ужас просто! – сияя, сообщила Светлана Сергеевна.
Ага, значит, она у него уже побывала и все ее сомнения, видимо, развеялись. Как хорошо!
Глава четвертая
Можно было не ломаться —
Так чего ж еще желать.
Оставшись одна в квартире, Туся сперва затосковала, а потом вздохнула с облегчением. Я опять сама себе хозяйка. В этом что-то есть. Свобода! И хотя чужая квартира, мне все равно лучше одной. Любви, конечно, не хватает, но, видно, не судьба… Две неудачные попытки за короткое время. Должна быть еще третья… А вот потом все может и получиться. Я ведь еще не очень старая, особенно когда рядом нет молодого мужа. Мне всего только сорок. Вон Светлане Сергеевне немножко за пятьдесят, а Владимир Иосифович влюбился в нее с первого взгляда. Ниночке и вовсе под шестьдесят, а у нее тоже роман, а может, и не один… Интересно, неужели она совсем не ревнует Кирилла ко мне? Кирилл… Нет, о нем нельзя думать. Его уже нет. Поискал – перестал. Ему так легче и лучше, совесть мучить не будет. Все-таки Лешка его сын… А я тут лишняя. Может, они когда-то и обретут друг друга. Нет, не буду о нем думать, слишком больно. Может, с капитаном Грантом я и забыла бы о нем… Капитан Грант, где он теперь? В тюрьме, у параши? И, наверное, ненавидит
Она ходила на работу, и как-то Игорь заметил:
– Наталь Дмитна, вы чего, влюбились, что ли?
– Господи, Игорек, с чего вы взяли?
– Да похорошели как-то я гляжу, помолодели…
– Нет, просто я пришла в себя. Были у меня всякие передряги, а теперь все вроде бы улеглось.
– А! Послушайте, Наталь Дмитна, а вы «Турецкий гамбит» смотрели уже?
– Нет. Я и забыла, когда в кино была.
– А давайте в субботу сходим?
Туся испугалась. Игорю лет двадцать восемь, и с чего это он вздумал меня в кино приглашать?
– Нет, спасибо, Игорек, в субботу я за город еду, к знакомым.
– Ну так в воскресенье?
– Нет, я с ночевкой еду. Вернусь только утром в понедельник, прямо на работу. А вообще поищи себе спутницу помоложе.
– Да на фиг она мне сдалась? Не хотите, не надо!
– Ты не обижайся.
– Постараюсь.
Когда он ушел, Туся огорченно помотала головой. Только этого еще не хватало. Двенадцать лет разницы! Ужас! А вот съездить за город и вправду не помешает. Татьяна небось бог знает что обо мне думает.
И в субботу утром, накупив московских гостинцев, она отправилась в Абрамцево.
Как всегда на подходе к дому, у нее тревожно забилось сердце: что я там застану?
Дело шло к весне, но на участке снег был чистый, аккуратно разметенный. И на крыльце, как всегда, дрых Бонька. Она окликнула его, он поднял голову, коротко взлаял и снова уснул. Постарел, видно.
Ей открыла незнакомая женщина.
– Вы к кому?
– К Татьяне Реджинальдовне. Она дома?
– Дома, дома, куда ей деться?
– Антонина Панкратовна?
– В больнице она. А вы кто? Как Татьяне-то сказать?
– Скажите, Туся приехала.
Она принялась расстегивать шубу.
– Да вы не спешите, дама, может, еще и не захочет она вас видеть. У ней настроение плохое нынче. Фордыбачет.
Женщина скрылась, а Туся все же сняла шубу, не париться же тут!
Буквально через минуту дверь в прихожую распахнулась и на пороге возникла хозяйка дома.
– Явление блудной дочери! – патетически воскликнула она. – Туся, деточка, куда ты запропастилась? Тебя тут, можно сказать, с собаками искали! Зизи, сделайте нам кофе!
– Какая я вам Зизи, собачка я, что ли? Тоже выдумали!
– Я не могу, ваше имя вызывает у меня самые мрачные ассоциации!
Зизи, ворча, исчезла на кухне.
– Как ее зовут? – полюбопытствовала Туся.
– А, Зинаида! Терпеть не могу!
– А что с Антониной-то стряслось?
– Понимаешь, она ж еще молодая, а у нее, видишь ли, давление! И печень! Жрать надо меньше! А она толстая, как бочка, вот и… развалилась на части! А мне, извольте радоваться, с этой Зизи приходится дело иметь! Она ничего ни в чем не понимает! Тупая и злобная! Не дождусь, когда моя Антошка вернется. Ну а ты, что с тобой? Почему ко мне не пришла?