Бредун. Изгой Тьмы

Махров Алексей

Парни испуганно переглянулись.

Глава 2

К деревне, названной Катей Михайловкой, они подъезжали, не скрываясь, но все равно с необходимыми мерами предосторожности, держа оружие наготове. Может, действительно деревенским насрать на такую заложницу, как Катя, и они захотят отомстить за убитого ночью односельчанина.

Поэтому «Гелен» остановился в пятистах метрах от ворот. И на переговоры девица пошла одна. Небрежно обмахиваясь сорванной в лесу веточкой, Катя зашла в деревню и пропала на добрых полчаса. Южане просто извелись от ожидания. Виссарион беспрерывно барабанил

пальцами по рулю, а Борода, стоя за пулеметом, то и дело направлял ствол на только ему видимые цели. Только Пашка оставался невозмутим. Уж не настолько он успел привязаться к Коту.

Наконец из ворот выскочила знакомая женская фигура и призывно махнула рукой. По плану следующим должен был идти Пашка, а соратники страховали. Перед тем как отпустить, девушку предупредили, что в случае любых агрессивных действий во время переговоров парни просто разнесут деревню по бревнышку из крупняка.

Прихрамывая, Пашка приблизился к деревне и заглянул в гостеприимно распахнутые ворота с некоторого расстояния. Заходить внутрь он не хотел. Группа встречающих состояла из трех человек — самой Кати и двух звероватого вида мужиков. Скорострел, фиксируя обстановку периферическим зрением, подошел поближе и встал метрах в десяти от ворот. На такой дистанции он мог спокойно говорить, не надсаживая голоса, слышать ответы противной стороны и при этом чувствовать себя в безопасности.

— Ну что там с Котом? — нетерпеливо спросил Пашка.

— Не могу сказать, что он в порядке, — помотала головой Катя. — Но он жив! А вот наш односельчанин, в которого вы стреляли ночью… Почему вы не сказали мне, что не обошлось без жертв с нашей стороны?

— Да какая, в сущности, разница? — пожал плечами Пашка. — Вы Кота отдадите?

— Отдадим, только теперь это обойдется вам гораздо дороже! — строго сказала Катя.

«Эх, а ведь совершенно определенно она не проста! — подумал Пашка. — Мужики-то молчат, словно воды в рот набрали, а вместо них говорит девка…»

— Что вы за него хотите? — начал торг Скорострел.

— Ваш крупняк! — решительно сказала девица.

Пашка заржал так громко и неожиданно, что мужики отшатнулись в некотором обалдении. Смеялся Паша минуты две, хлопая себя ладонями по коленкам и изредка вытирая катящиеся из глаз слезы.

— Да ты, сестра, вконец охуела! — с трудом давя новый приступ смеха, высказался Скорострел. — Ты бы еще танк потребовала! Короче так: можете оставить себе все оружие, патроны и снарягу, что на нем. Добавлю еще двести «семерок»!

— Это ты охуел, черт хромой! — хмуро сплюнула Катя. — Оружие, патроны и снаряга, что на нем, и без твоего разрешения принадлежат нам! Просто в качестве компенсации морального ущерба. А вот за ранение нашего человека вам придется отвечать!

— Ну ты умная, а все равно — дура! — серьезно сказал Пашка. — Да мне насрать на вашего покойника. Или раненого. Меня только Кот интересует. А будешь залупаться… Нас ведь не четыре человека в этих лесах! А полусотня! Просто мы разделились. Но смотаться за подмогой — не проблема. Проблемы начнутся потом у вас, когда мы сюда всех приведем. Деревню-то вам не спрятать! А у нас еще пара крупняков есть да автоматический гранатомет в придачу! Разнесем ваше село по бревнышку!

Мужики озабоченно переглянулись.

— А может… Может, ну его на хрен, Екатерина Матвевна? — спросил один из них, обладатель черной окладистой бороды. — Вдруг и вправду нагрянут?

— В лесу спрячемся! — решительно отрезала Катя.

— Ага, в лесу… —

хихикнул Пашка. — Нам ведь не сложно двух человечков здесь оставить, для пригляда, а третьему за подмогой смотаться.

— Екатерина Матвеевна! — прогудел низким басом второй мужик, а бородатый добавил: — А может, все-таки…

— Заткнулись оба! — рявкнула Катя. — Ладно, солдатик, твоя взяла — условия таковы: вся снаряга, что на Коте, плюс два ствола и пятьсот «семерки»!

— Один ствол и триста «семерки»! — начал торговаться Пашка.

— Один и пятьсот! — поддержала торг Катя.

— Один и триста, плюс сотню длинной «семерки»! И это мое последнее слово! — надавил Пашка.

— Хер с тобой, твоя взяла! — обреченно махнула рукой Катя. — Везите сюда! А я пока за раненым пошлю…

— Ты вообще в своем уме, сестра? — усмехнулся Паша и передразнил писклявым голосом: — Везите сюда… Пусть для начала Кота приведут, а уж потом о месте обмена договоримся!

— А ты точно с юга? — тоже усмехнулась Катя. — Как-то ты не так себя ведешь…

— Мои друзья — разведчики из Югороссии, а я у них консультантом! — сделав серьезное лицо, сказал Пашка. — Слежу, чтобы такие, как ты, их не кинули!

Обмен произвели в пятидесяти метрах от ворот. Кот оказался ранен, но нетяжело, отделался парой сломанных ребер — круглая пуля из охотничьего ружья попала в автоматный магазин, лежавший в нагрудной разгрузке. А мужику из деревни лейтенант прострелил плечо.

— И вот что я тебе еще хочу сказать, солдатик… — Катя решительно взяла Виссариона под ручку и отвела лейтенанта в сторону. — Вы меня, черти, четыре раза изнасиловали, беззащитную девушку, так что я добрая сегодня… Так вот, у нас давно ходят слухи, что где-то там на северо-востоке, в самой глуши, существует некий тайный город. Вроде бы почти весь он под землей, но какие-то здания и на поверхности есть. Дороги туда не ведут, добраться можно только пешком через чащу. Я как-то раз собирала отряд да ходила в ту сторону. Врать не буду — самого города не видела, но километрах в пятидесяти отсюда мы наткнулись на забор из колючей проволоки. Вернее, там три забора стояло. Мужички мои зассали дальше идти, пришлось поворачивать. И сдается мне, что именно туда девушек и возят. Больше ведь и некуда. Здесь у нас тупик, медвежий угол. За что я его и люблю! Ну, прощай, солдатик! Хотя… если что — заходи по простому, без этих хитростей с похищением. Может, тогда и я тебя изнасилую…

И Катя, свистнув своим мужикам, словно собачкам, быстрым шагом ушла в деревню. А Пашка, придержав за плечо одного из деревенских, спросил:

— А она здесь… кто?

— Дык, Катерина Матвевна, она… вроде начальника гарнизона! — воровато оглянувшись на девицу, скороговоркой ответил мужик и, вырвавшись из Пашкиной руки, торопливо побежал к воротам вслед за своим грозным командиром.

— Епрст! — выдохнул Виссарион. — А сироткой прикидывалась! Огонь-баба!

— Давайте уже поедем отсюда? — попросил Кот, страдальчески морщась.

— Что такое? — обернулся к нему лейтенант. — Они тебя били, пытали?

— Пытали, бля… — усмехнулся Кот. — Супом, кашей и разговорами! Да нормально все, командир, просто надоело мне здесь… Поехали, а?

— Ну, двинулись! — скомандовал Виссарион. Парни сели в «Гелен». Кот снова поморщился от боли, и лейтенант это заметил: — Ты вообще как?

— В принципе, лучше, чем можно было надеяться! — мрачно сказал Кот. — Не покойник — уже хорошо! А кости — срастутся! Так вы что-нибудь выяснили?