Бремя чисел
Шрифт:
В то время Кэтлин еще не рассталась с надеждой стать той, кем ее видел Джон Арвен. Кто знает, вдруг он еще откликнется на письмо?
— Я счетная машина, — сказала она.
— Вот как?
— Можете спросить меня что угодно, — улыбнулась девушка, и это было не ложью, а простой констатацией факта. Действительно, почему бы нет?
Ее собеседник усмехнулся.
— Квадратный корень из ста сорока четырех.
— Двенадцать.
— Отлично. — Он даже рассмеялся.
Кэтлин же сморщила нос и попыталась сделать очередной глоток розового джина. Тотчас обожгло горло, но
— Можете спросить что-нибудь еще.
— Хорошо, а квадратный корень из ста сорока пяти? — спросил незнакомец с таким видом, будто ничего проще в мире не существует.
Впрочем, для нее так оно и было.
— Двенадцать целых, ноль-четыре-один-пять-девять-четыре-пять-семь-восемь-восемь… в чем дело?
Улыбка ее собеседника пропала напрочь. Он нахмурился и сложил на груди руки.
— Ты все придумала.
— Откуда тебе знать? — Этот вопрос задала Маргарет. Она выросла словно из-под земли и быстро протиснулась между ними.
— Все понятно, — произнес мужчина ледяным тоном. Судя по всему, он знал Маргарет. — Как я понимаю, это твоя подруга.
С этими словами незнакомец взял свой стакан и стал двигаться прочь от них вдоль стойки.
Кэтлин печально проводила его взглядом.
Маргарет схватила ее за руку и потащила вслед за собой к другому концу стойки, где прошипела ей прямо в ухо:
— Не видишь, что перед тобой легавый?
Кэтлин попыталась опять встретиться взглядом с новым знакомым, но он сидел к ней спиной, глядя в стакан. Ей ничего не оставалось, кроме как поверить Маргарет на слово, что это полицейский. Впрочем, мужчина мог быть кем угодно. Солдатом. Пожарным.
— Легавый! — не унималась Маргарет. — Это ж надо! Любезничать с легавым!..
Она уселась рядом с Кэтлин на мягкий пуф — в углу, почти рядом с туалетом. К подругам тотчас подвалили два матроса и спросили, чего они желают выпить.
— Так что вам принести? — поинтересовался тот, что постарше. У него была красная физиономия, от чего казалось, будто стоит до нее дотронуться, как тотчас начнет сочиться кровь.
— Мне светлый эль, — сказала Маргарет. — Спасибо, котик.
Она повернулась к подруге. При одной только мысли о розовом джине Кэтлин стало тошно, но никаких других напитков она не знала.
— Два светлых эля, — ответила за нее Маргарет.
Матросик помоложе тотчас помчался выполнять заказ. Он был на редкость долговязым, со светлыми волосами, которые, несмотря на устав, торчали во все стороны. В переполненном баре парень производил впечатление юного симпатичного пугала.
Каким-то судорожным движением — будто закрылся складной нож — матрос постарше наклонился вперед, а затем вновь откинулся на спинку стула.
— Уф-ф! — произнес он. Это был невысокий, приземистый человек, чье тело уже давно утратило юношескую гибкость. Устроившись на стуле, он таким же судорожным движением нашел удобное положение для рук. Кстати, руки у него тоже были красные.
Звали его Дик. Дик Джинкс. Довольно странное имечко для матроса.
— А вы что будете пить? — поинтересовалась Кэтлин. Надо было ведь как-то поддержать разговор.
— Пойло, —
Джинкс расхохотался, обнажив крупные неровные зубы. Весь вечер он развлекал Кэтлин своими прибаутками и сам же смеялся над ними, как будто шутку отпустил кто-то другой.
Как оказалось, матросы познакомились во время эвакуации из Дюнкерка. Можно сказать, судьба свела их вместе всего пару дней назад. У каждого имелась своя история про Дюнкерк. Молодой моряк — кстати, его знали Дональдом — начал первым. Похоже, он еще не привык к шумным компаниям, был каким-то нервным и дерганым, постоянно приглаживал свои непокорные волосы, но те упорно отказывались слушаться и продолжали торчать во все стороны. Начало его рассказа звучало почти героически. Во время эвакуации Дональд еще ходил в штатском, потому что был яхтсменом и присоединился к флотилии исключительно из чувства патриотизма. Накануне он попросил у отца его яхту. Кэтлин представила, как отец машет ему на прощание с причала рукой. Матросик говорил гладко. Почти как диктор Би-би-си. Интересно, каким образом на нем оказалась форма рядового матроса?
— Вы слышали про остров Хэйлинг? — поинтересовался Дональд.
— «Вы слышали про остров Хэйлинг»! — передразнил его Дик, и все покатились со смеху — на них даже стали оглядываться. Дональд залился краской. Он действительно был почти мальчишка. Маргарет положила ему руку на плечо.
— Продолжай, котик.
Но Дик уже давно дожидался своей очереди.
— Да они там просто обмочили себе портки!
Вот ему, в сущности, рассказывать было почти нечего, зато сам рассказ получился очень даже эмоциональным и ярким.
— Обмочили портки! — не унимался Джинкс, громко хохоча. Кэтлин могла заглянуть ему едва ли не в самое горло.
Дик с Дональдом проводили их до дома. На улице была жуткая темень. Кэтлин то и дело спотыкалась — да и как не спотыкаться, если идешь в чужих туфлях. Джинкс предложил ей свою руку. Девушка с благодарностью ухватилась за нее, буквально повиснув на локте у матроса. Неожиданно она с удивлением для себя обнаружила, что Дик невысок ростом. Едва-едва выше ее самой. Дональд шел медленно — или же Маргарет не давала ему уйти далеко вперед. Похоже, у подруги тоже проблемы с каблуками.
Кэтлин и Дик подошли к двери гостиницы первыми. Джинкс снял фуражку, словно приготовился к смотру своей персоны.
— Можно я как-нибудь зайду за тобой? Сходим куда-нибудь выпить, — предложил он.
— Как-нибудь — можно, — кивнула Кэтлин.
— Ты теперь знаешь, что я пью, — произнес он и вновь рассмеялся своим громоподобным смехом.
Даже глаза у него были красными.
— Пойло, — ответила она.
— Попала в самую точку, — усмехнулся Джинкс и шагнул к ней, словно она произнесла пароль. Затем взял руку Кэтлин в свою, и на лице у него появилось странное выражение — одновременно и какое-то пустое, и напряженное. Никто еще не смотрел на нее таким жадным взглядом. Интересно, чего он хочет, подумала девушка.