Бремя идолов
Шрифт:
— Может быть, стрелял не Бондаренко, а его напарник?
— Может, — кивнул Юрлов. — Я же сказал, что не знаю.
— Врешь, — убежденно сказал Демидов. — Но это мы все равно выясним. Сейчас мы с тобой пройдем в одно помещение, и ты мне подробно все расскажешь. Скажешь, сколько их, террористов, и чего они хотят. И опишешь внешность каждого из них.
— Я этих ребят не знаю, — ответил Юрлов. — С ними Бондаренко был в контакте. А слушались они только Кошкина.
— Ничего. Мы попытаемся с ними договориться, — кивнул Демидов. — А если ты мне соврал,
Вылезай.
Демидов вышел первым, за ним — Юрлов. Кровь у него на лице уже засохла, и теперь оно напоминало маску клоуна.
— Иди в туалет, умойся, — разрешил полковник, кивая двум своим офицерам, чтобы они его сопровождали.
Назвонил телефон. Демидов вытащил из кармана свой аппарат, выслушал сообщение и, помрачнев, ответил:
— Все понятно.
— Что-нибудь не так? — спросил Дронго.
— Юрлов не соврал. Этот Кошкин действительно майор спецназа. Прошел Афганистан, Чечню. Два ранения, второе тяжелое. Имеет орден Красного Знамени.
Несколько медалей. Волк. Настоящий. Профессионально подготовленный волк. Если с ним несколько таких же бойцов, тогда плохо дело. Пусть пока этот тип умывается, а мы пойдем в штаб, там уже все собрались. Благодаря тебе мы теперь хотя бы представляем, кто там сидит, в автобусе.
— Там сидят дети, — нахмурился Дронго.
— Помню, — кивнул Демидов. — Поэтому мы пока ничего не предпринимаем.
Ведем переговоры с этими мерзавцами.
— А если не договорятся?
— Договорятся, — не очень уверенно ответил Демидов.
— А если нет? — настаивал Дронго.
— Да не знаю, — рассердился полковник. — Я не ясновидящий.
В штабе, находившемся поодаль от основных служб, собрались человек двадцать. Присутствовал и министр внутренних дел, взявший переговоры с террористами под свой контроль. Мэр сидел рядом с ним; он был мрачен как туча.
Чуть в стороне сидел посол Азербайджана. Ему уже сообщили о случившемся, и он примчался в аэропорт, чтобы лично помочь ребятам, выехавшим из его посольства. Кроме того, он ожидал прибытия из Баку министра внутренних дел и своего непосредственного начальника — министра иностранных дел. Увидев вошедшего Дронго посол поспешил к нему. Они были знакомы уже много лет.
— Ты видишь, какое несчастье? — вполголоса проговорил посол. — Даже не знаю, что делать. Если они потребуют миллион, сам соберу в Москве эти деньги и отдам негодяям, только бы не трогали детей.
— Они уже выдвинули свои условия? — спросил Дронго.
— Пока нет. Торгуются, сволочи, — процедил посол. — Я бы таких на медленном огне поджаривал. Чтобы другим неповадно было.
— Мы же не знаем, чего они хотят, — напомнил Дронго. — Полагаю, нужно выслушать обе стороны.
— Какие обе стороны? — спросил посол. — Разве это люди? На детей подняли руку.
— И все-таки нужно разобраться. Почему они так долго молчат? Чего ждут?
Обычно так не бывает. Они уже несколько часов отмалчиваются.
К ним подошел Демидов.
— Ничего не понимаю, — сказал полковник. —
— Никто не садился, — ответил посол. — Я лично провожал детей. Кроме водителя и одной сопровождающей, в автобусе еще наш дипломат. А больше никто не садился. Только несколько ребят попросили их подвезти. Кажется, из украинской делегации. Но там были только дети и один взрослый, инвалид с палкой.
— С палкой? — Дронго и Демидов переглянулись.
— Ну да, с палкой, — подтвердил посол. — Он сильно хромал. А почему вы так удивлены?
— Вы запомнили его лицо? — спросил Демидов.
— Я не рассматривал, но если увижу второй раз, узнаю.
— Это Кошкин, — сказал полковник. — Думаешь, он один?
— Нет, — ответил Дронго. — Такой профессионал знает, что в одиночку не справится. Может, водитель или дипломат с ним в сговоре?
— Сейчас мы их проверяем. Я попрошу доставить нам фотографию Кошкина, может, посол его узнает. Черт подери, получается, что он сел вместе с ребятами в автобус. Прямо на глазах у всех.
В этот момент в комнату кто-то вбежал.
— Они выбросили из автобуса одного человека! — закричал вбежавший офицер.
Все замерли. Мэр вскочил со стула. Министр внутренних дел нахмурился.
Потом сказал:
— Узнайте, что там случилось. И доложите как положено, не бегайте по комнате.
— Если они начнут стрелять в детей… — пробормотал мэр, подходя к окну.
Он не договорил, но министр его понял: если они начнут стрелять в детей, на карьере обоих можно поставить крест.
Глава 31
Автобус катил в сторону Шереметьева. Некоторые ребята заснули. Мужчина, сидевший на переднем сиденье, тоже задремал. Кошкин, взглянув на своих, покачал головой, призывая их не торопиться. Роман явно нервничал. Павел же, напротив, был спокоен. Коля смотрел на них и чувствовал, как гулко бьется его сердце.
Когда свернули на аэропортовскую дорогу, Кошкин встал и прошел к водителю.
Ребята поняли его знак и подняли сумки, разбирая оружие. Проснувшиеся на заднем сиденье дети в недоумении смотрели на парней-переростков, игравших с оружием.
Они еще не поняли, что происходит.
Когда автобус выехал на самую пустынную часть дороги, Кошкин поднял руку.
— Внимание! — громко сказал он. — Внимание! Это захват… — Мужчина, сидевший на переднем сиденье, открыл глаза и приподнялся, но Кошкин прикладом автомата — оружие протянул ему Тарac — ударил дипломата по лицу, и тот откинулся на спинку кресла. — Мы захватываем автобус, — продолжал Кошкин. — Прошу всех оставаться на своих местах. И опустите занавески. Давайте, ребята, — обратился к своим.