Бремя императора: Тропой мастеров

Эльтеррус Иар

– А… А правда, что здесь рукописи Элиана Завоевателя есть? Вы не лжете? Разве он писал что-нибудь?

– Да чего ж мне тебе брехать-то, касатик? – удивился старичок. – Незачем оно мне. Щас покажу.

Он поковылял куда-то за стеллажи и вскоре вернулся с огромной, походящей на амбарную книгой. Положил на стол неподалеку, сдул пыль с обложки и открыл.

– Ходь сюды, касатик!

Энет нерешительно подошел. Книга вызывала уважение одним своим древним видом. А когда юноша бросил взгляд на первую страницу, у него затряслись руки. Почерк Завоевателя, угловатый, необычный нельзя было спутать ни с каким другим. Никто больше так не писал. Ни до, ни после. Он посмотрел внимательнее и едва не задохнулся.

Дневник первого императора! Единый Создатель! Дневник! Можно узнать всю правду до последнего слова, а не жалкие ошметки. Энет буквально вцепился в книгу, глаза его пылали лихорадочным огнем, руки тряслись. Однако старичок оказался проворнее и выхватил свое сокровище из-под самого носа юноши, спрятав за спину.

– Э-э-э, нет, касатик… – хитро прищурился он. – Э-э-э, нет. Ты попервах выбери, чаво тебе важнее, а там уж читай скоко влезет.

– Что выбрать? – удивился граф.

– Как чаво? Али бушь моим помощником тута – тады читай. Али испытание свое дурное – тады иди себе. Неча живым тута делать, не для вас оно.

– Так вы мертвый? – побледнел Энет.

– А то как же! – мелко захихикал старичок. – А то как же, касатик! Давно мертвый, третью тыщу лет уж. Но и живой.

– Это как? – растерялся юноша.

– Так. Ты думай, думай, оно полезно.

– Мне тоже умирать придется?

– Придется, придется, – суетливо закивал библиотекарь, ехидно скалясь. – Да ты не боись, оно не больно. Глазки прикроешь, я Слово скажу, и усе. Сядешь и читать бушь, хоть до посинения. Спать не надо, есть не надо. Ничо не болит никода. Благодать!

– А как же ребята?

– Да плюнь ты на них, – посоветовал старичок. – Сдались они тебе! Дурачье дурачьем.

Дурачье? Может, и так. Только вот вспомнилось, как Храт тащил его на себе, ворчал, но тащил, а потом осторожно массировал, помогая ожить. Заботился, как о малом ребенке. Вспомнились совместные с Санти шкоды и забавы, за которые не раз влетало от отца, наставников и императора. Впомнились загадочные глаза Тинувиэля и его невероятный голос. А главное, Лек. Если бы не он, то Энета давно и на свете не было бы. Одно за другим перед юным графом проходили лица друзей. Внезапно показалось, что он стоит на опушке леса, постепенно врастая ногами в землю, а от него вдаль уходят израненные, измученные четверо. Энет зовет их, но они не слышат, они уходят все дальше и дальше. А ведь они правы – что слушать предателя? Ведь если он останется, то это именно предательством и будет. Ничем иным. Стоят ли такой цены все знания мира? Юноша прикусил губу и медленно, отрицательно покачал головой. Нет, не стоят. Нет ничего, за что стоило бы платить предательством. Он с тоской окинул взглядом бесконечные книжные полки, закусил губу, отвернулся и направился к выходу.

– Ой, и дурак же ты, касатик, ой, и дурак же… – с сожалением бормотал в спину уходящему юноше старичок, семеня следом. – Хоть бы подумал чуток, а то сразу…

Энет не слушал его, он старался не смотреть на книги, содержащие столько всего интересного. Но, если разобраться, то к чему все эти знания, если он никогда больше отсюда не выйдет? Знание ради знания? Оно нужно, чтобы помочь другим, а не ради себя самого. Знать все, но сидеть здесь сиднем, ничего не предпринимая? Зачем тогда знать? Просто так, из интереса? Глупо. Юноша обернулся и посмотрел на старичка с искренней жалостью. Тот уловил эту жалость и остановился. Потом разочарованно вздохнул и махнул рукой. В глазах Энета на мгновение потемнело, и он оказался совсем в другом месте…

Дыхание перехватывало, израненное тело отказывалось слушаться, за спиной оставалась цепочка кровавых следов. Тинувиэль из последних сил отмахивался от стрел, выкарабкивался из ловушек, сражался с кем-то, но убей его Свет, если помнил с кем. С какими-то многорукими чудищами,

кажется, потом со стальными воинами и непонятными хищными зверями. Эльф чувствовал, что все, что, скорее всего, он из этой пирамиды не выйдет. Впереди показалось светлое пятно. Снова ловушка? Свет, как же это надоело… Принц зло передернул ушами и двинулся дальше, на всякий случай приготовившись к бою. Он осторожно шагнул вперед, закрыв глаза, не полагаясь на них, благо чувство опасности ему натренировали достаточно, вполне способен отбиваться вслепую.

– Тини! – позвал его нежный голосок. – Ты собрался меня убить?

– Алливи! – вскрикнул эльф, роняя мечи и распахивая глаза. – Ты?!

Всеблагий Свет! Это еще что такое?! Как такое возможно?! Тинувиэль находился дома, в Эльваране, а напротив стояла, недоуменно растопырив ушки в стороны, его старшая сестра, среброволосая красавица, по которой вздыхала добрая половина молодых эльфов Гиинеля, столицы и единственного города древнего народа. Девушка за прошедшие с их последней встречи восемь месяцев стала еще красивее, если такое вообще было возможно. А рядом… Рядом стоял отец, Фартаэль Эллевалериэ, Хранящий Свет, владыка Эльварана. И мама… И предводители Зеленой Стражи… И двое высших магов… Ой.

– Набегался? – хмуро спросил Фартаэль. – Эх, сынок-сынок, задал ты мне головной боли. Здравствуй, что ли.

– Здравствуй, папа. – Принц поежился, пытаясь понять, как он оказался дома. – Я добился своего. Ты меня с испытания выдернул.

– С испытания? – Уши его отца вздернулись вверх. – Это как понимать?

– На черный шнурок. Я выковал свои картаги, ставшие мечами Жизни.

– Не смеши меня, мальчишка! – отмахнулся владыка Эльварана. – Мечи Жизни – старая и глупая сказка. Снова твои идиотские фантазии! Надоело уже.

– Фантазии?! – Тинувиэль от обиды до крови закусил губу.

Значит, в глазах отца он все еще ничтожество?! Значит, все его усилия ничего не значат?! Значит, они пошли насмарку?! Что ж, сейчас он им всем докажет! Принц зло оскалился, протянул руки вверх и призвал силу Жизни. Картаги прыгнули ему в ладони, запылав яростным зеленым огнем, глаза юного эльфа приняли тот же цвет, тучи над ним свернулись в воронку, закручиваясь в смерч. С неба рванулись тысячи зеленых молний, они били в Тинувиэля, и юный эльф горел, хохоча во все горло. В глазах Фартаэля появилось сначала изумление, а затем и страх. Он неверяще смотрел на окутанного пламенем младшего сына, которого смерч поднял в воздух и носил над поляной, как ветер носит листья осенью. Такое было не под силу ни одному из эльфийских магов. Тинувиэль, между тем, мягко опустился на поляну, погасил мечи, спрятал их в ножны и победно улыбнулся.

– Значит, старая и глупая сказка? – насмешливо спросил он.

– Теперь вижу, что нет… – задумчиво сказал Фартаэль. – Ты меня удивил. Откуда у тебя эти мечи?

– Выковал. Своими руками. Но заготовки получил в Доме Стали города Тарсидара. Меня учил сам император! Не только он, конечно, но и он тоже.

– Даже так? – Владыка Эльварана нервно передернул ушами. – И что же понадобилось от тебя этому колдуну?

– Не знаю, – пожал плечами принц. – Да и какая разница? Говорят, мы те самые пятеро, что в пророчестве Пятерых.

– Пятеро?! – побелел Фартаэль, переглянувшись с мгновенно насторожившимися магами. – Но тогда среди вас должен быть орк…

– Да. Мой кровный брат Храт Сломанный Клык.

– Ты побратался с орком?! – ужаснулась Алливи. – С чудовищем?!

– Никакое он не чудовище! – обиделся за друга Тинувиэль. – Ты бы видела, как он рисует! Валлаэлю до него далеко.

– Теперь мне понятна причина увядания… – мрачно пробормотал Фартаэль. – Как же ты мог, сын мой? Неужели ты не знал, что случится, если эльф смешает свою кровь с орком? Ты ведь изучал каноны…