Бремя императора. Трилогия
Шрифт:
– Что?
– Если все это станет известно, неизбежен раскол Церкви. Фанатики охотно пойдут за епископами. Они ведь, что стадо баранов, куда козла впереди понесет, туда и они.
– Этого, боюсь, и в самом деле не избежать, – задумчиво покачал головой император. – Пока я не знал всего, я мог щадить. Сейчас щадить предателей я права больше не имею, или сюда придет Карвен и разрушит нашу жизнь, превратив ее в подобие ада, царящего в их стране. Не допущу!
– Ты прав, этого допускать нельзя. – Теларин обреченно вздохнул. – Но, может, обойтись без крови?
– Как? – Маран удивленно покосился на него. – Подскажи, буду благодарен.
– Увы мне, не знаю… – развел руками священник. – Но подумаю. Надеюсь, все-таки получится. Не хотелось бы, чтобы всякую сволочь, как во времена Нерата, потом святыми мучениками объявляли.
– Да уж, – брезгливо поморщился император. – Только таких святых, как нынешние епископы, нам и не доставало. Полные штаны счастья.
– Да уж… – захихикал Теларин. – Представить только свинообразного епископа Шерамона в святых. Со смеху подохнуть можно, особенно если вспомнить его пристрастие к маленьким девочкам.
– Девочкам? – нахмурился Маран.
– Да, их привозят ему тайно, а потом продают на нартагальские корабли, чтобы не проболтались. Знаешь, Марни, я что-то не понимаю. Неужели твои таможенные службы не могут обыскивать работорговцев как следует? Они ведь часто из тарсидарского порта с полными трюмами детей уходят. Наших, элианских детей…
– Откуда информация?
– Да так… – развел руками священник. – Слухи, в основном. К тому же меня в епископате своим считают, десять лет как-никак здесь, о многом при мне говорят не стесняясь. Могу даже сказать, кто работорговлю курирует. Некто епископ Дориат.
– Дориат, говоришь? – Император прищурился, из его глаз сочилась тяжелая, явственно ощутимая ненависть. – Вот за это спасибо, дружище. Такого прощать нельзя. Единый Создатель, и это священники?!
– Мне давно тошно смотреть на все это. – Теларин помрачнел. – Клоака какая-то. Почему-то в епископы только сволочь и лезет. Молчу, потому что иначе сожрут. Очень рад, если смогу помочь хоть от самой гнусной накипи Мать-Церковь очистить.
– Этого мало. – Император усмехнулся одними глазами, доставая из воздуха еще две кружки эля, пустые просто исчезли. – Боюсь, придется тебе неподъемную ношу на себя взваливать.
– Это какую же? – искренне удивился архивариус.
– Тиару первосвященника.
Теларин едва не выронил кружку. Затем покрутил пальцем у виска, сообщая его величеству, что думает по поводу этой безумной идеи. Тот иронично и одновременно грустно смотрел на старого друга, а в глазах читалось: «Так некому ведь больше…» Священник зажмурился и потряс головой. Однако понимал, что если придется, то возьмется и будет тянуть, проклиная ношу каждый день. Никогда не хотел власти, считал ее только обузой и величайшей ответственностью перед лицом Создателя. Не слишком ли многого хочет император от скромного библиотекаря? Вразуми, Единый. Подскажи…
15. Рабство
– Ой, мамочка, роди меня обратно… – тихо стонал Санти, растирая перетруженные мышцы каладоновым маслом. – Да что ж он сегодня так взбесился-то?
– А гмырх его знает… – пробурчал Храт, выглядящий ничуть не лучше. – Сдурел, наверное.
Кертал этим вечером действительно как с цепи сорвался и устроил четверым ученикам такую тренировку, что они едва не перемерли от утомления прямо в зале. Кузнец вчера предупредил, что сегодня в Дом Стали приходить не нужно, и друзья обрадовались, думая, что удастся отдохнуть. Ага, как же,
Тинувиэль тоже массировал себе ноющие ноги. Он перенес тренировку легче друзей, но пренебрегать массажем не стоило, иначе завтра нелегко придется. Последнее время у эльфа было на редкость отвратительное настроение. Причина? Вынужденное участие в допросах паладинов. Не нравилось это принцу, ох, как не нравилось. Грязным он себя после этого чувствовал, хоть и понимал, что другого выхода нет. Последнее время он по просьбе Ланига ар Вортона обучал искусству Кэль Делле-Эрт группу молодых палачей и целителей, к которым присоединился мэтр Эстеван. Что странно, у пожилого человека начало получаться быстрее, чем у кого-либо другого. Впрочем, а кто лучше него знал человеческую анатомию? Не было таких.
Знания палача восхищали Тинувиэля, не зря мэтр читал лекции по хирургии на целительском факультете Тарсидарского университета. Студентам, конечно, приходилось ради того приезжать в казармы и спускаться в пыточные подвалы, но они не жалели – таких знаний не мог им дать больше никто. Да и сам Эстеван порой практиковал, особенно, когда требовалась сложная операция. Далеко не со всем можно было справиться магическим исцелением, к сожалению, зато при совмещении двух способов лечения результаты получались на удивление хорошими. Как жаль, что свои знания гениальный хирург вынужден использовать для выбивания показаний из всякой сволочи… А иначе нельзя, это понимал даже эльф, нельзя давать зверям спокойно добиваться своих целей, все вокруг уничтожат и изгадят. Именно поэтому Тинувиэль и согласился обучить молодых палачей Кэль Делле-Эрт, этот метод все-таки куда гуманнее, чем пытки.
Энет пластом лежал на кровати и едва дышал, сил не было даже пошевелиться. Надо бы растереться маслом, мышцы со связками то и дело хватало судорогами, но граф не мог заставить себя сдвинуться с места. Однако он не жалел, слишком многому научился за прошедшее время, слишком изменился. Пусть будет трудно, ничего, как-нибудь справится. Зато раньше он и десятой доли того, что сегодня выдержал, не вынес бы.
– Энет, – позвал его Храт, юноша что-то невнятное промычал в ответ.
Орк вскинул брови и кряхтя поднялся на ноги. Подошел к кровному брату и внимательно осмотрел его. Похмыкал, вздохнул и сказал:
– Тини, иди сюда. Надо этому гмырху ленивому тоже массаж сделать, а то завтра не встанет.
– Сейчас, – отозвался певучий голосок эльфа. – Только ноги закончу растирать и приду.
– Не надо! – испугался Энет, прекрасно зная, что будет, если эти двое неугомонных возьмутся за него.
– Надо! – довольно осклабился урук-хай. – Ишь, разлегся тут, что шлюха после трудовой ночи. Вот сейчас кэ-эк придет мастер Кертал, да кэ-эк устроит нам еще одну тренировочку. До утра.
– Нет!!! – раздался в ответ возмущенный вопль трех луженых глоток. – Совсем обалдел?!