Брешь в стене
Шрифт:
— ни ЦРУ, ни наши коллеги с континента, ни даже КГБ — не смог пролить свет на личность пресловутого майора Гросса. В нашем мире аналога ему пока не найдено. Думаю, это имя — лишь ширма. Боюсь, найти его так и не удастся. Тем более что никакого криминала за ним пока не числится.
Теперь буквально несколько слов о задержанных. Думаю, вам небезынтересно будет узнать, за что эти молодчики получили свои смертные приговоры — там, в своем мире.
Ли Брунсвик, по его собственным словам, «пришил фараона» — это единственное, что нам удалось из него вытянуть. Джованни Риччи пырнул
— Да-а, представляю, каково пришлось моему двойнику, комиссару Реналю, когда он распутывал это дельце, — усмехнулся Клод Реналь. — Что же побудило этого типа столь жестоко поступить со своей супругой?
— Женщина… — Инспектор брезгливо поморщился. — Левьен божится, что именно она вынудила его пойти на преступление. Это некая мадам Рено.
— Мерзавец, — процедил сквозь зубы Сэндерс.
Диверс искоса взглянул на Ганса Миллера.
— Что же касается господина Миллера, присутствующего здесь, — продолжал он, — то его историю, думаю, повторять нет смысла. Она вам известна.
— Верно, инспектор, — кивнул Сэндерс, — нечего ворошить прошлое. Порой оно способно причинить боль и страдания.
Миллер благодарно взглянул на Сэндерса.
— В таком случае, господа, не смею вас больше задерживать. — Диверс встал; вслед за ним поднялись и остальные. — Если есть у кого-нибудь вопросы, я готов ответить на них.
Реналь покачал головой.
— Вы дали исчерпывающую информацию, инспектор. Какие могут быть…
— У меня есть вопрос, — неожиданно сказал Миллер. Голос его дрожал от волнения. — Он касается видеозаписи, вернее, видеокассеты. Не могли бы вы, господин Диверс, предоставить в мое распоряжение копию обращения доктора Балларда к миру?
— Копию? — Диверс пожал плечами. — Пожалуйста, только я не совсем понимаю…
— Попробую объяснить, — перебил его Сэндерс. — Вы должны учитывать, дорогой инспектор, что обращение было адресовано обоим мирам
— и нашему, и параллельному. Наш мир обращение получил — надеюсь, в скором времени Скотланд-Ярд найдет возможность обнародовать этот бесценный документ.
— Только по окончании следствия, — заметил Диверс.
— Разумеется, — кивнул Сэндерс. — Что же касается мира параллельного, то здесь дело обстоят намного сложнее. Передать туда кассету мы не можем — последняя «брешь» прекратила свое существование на наших глазах…
— Вы ошибаетесь, Сэндерс, — горячо запротестовал Миллер, — согласно заявлению Балларда, «брешь» не исчезла окончательно, она пульсирует.
Сэндерс устремил на таксиста долгий, немигающий взгляд.
— Вы правы, Ганс, «брешь», возможно, еще возникнет, но я сейчас говорю о другом. — Он снова обратился к Диверсу: — Все дело в том, инспектор, что единственным представителем параллельного мира на Земле
Диверс кивнул.
— Вы получите копию, господин Миллер, завтра же. Когда вы покидаете Лондон?
— Мы отбываем завтра дневным рейсом, — за всех ответил Сэндерс.
— Все четверо?
— Все четверо.
— Что ж, к девяти утра я предоставлю копию видеозаписи в ваше распоряжение, господин Миллер. — Диверс взглянул на часы. — Простите, господа, к двенадцати я должен быть на совещании у шефа.
В коридоре Диверс отвел Сэндерса в сторону.
— Мой дядя хотел бы повидаться с вами, мистер Сэндерс, прежде чем вы покинете Лондон.
Сэндерс улыбнулся.
— Сегодня же вечером я навещу старину Томаса. Так и передайте ему, Диверс.
— Обязательно передам… Я рад, что не разочаровался в вас, мистер Сэндерс.
— Вот как! — Сэндерс рассмеялся. — Любопытно!
Диверс смущенно опустил глаза.
— Вы знаете, — произнес он после незначительной паузы, — часто легенды о героях более чем наполовину оказываются выдумкой. Я очень боялся, что подобная участь ожидает и легенду о «британском льве», но… — Диверс устремил на Сэндерса решительный взгляд, — но на этот раз действительность превзошла саму легенду.
Молодой человек с жаром схватил руку Сэндерса и крепко сжал ее.
— Вы отличный парень, Роджер, — улыбнулся Сэндерс, отвечая на рукопожатие. — Жаль, что я не знал вас раньше…
Глава двадцать шестая
Последние дни сентября в Цюрихе выдались по-летнему теплыми. Дневное светило, словно собравшись с силами, выплеснуло на засыпающую землю остатки живительного тепла, но европейская осень, повинуясь непреложным законам природы, уже окрасила деревья в яркие предсмертные тона.
Автомобиль остановился у трехэтажного супермаркета. Тут же, на игровой площадке, оставленные взрослыми, которых поглотило огромное здание магазина, резвились дети. Целый детский городок был полностью предоставлен в их распоряжение. Здесь они были полноправными хозяевами, другого мира для них сейчас не существовало.
Миллер вышел из машины.
— Вот он!
Голос его дрогнул, когда взгляд остановился на маленьком мальчике, самозабвенно пытавшемся взгромоздиться в вагончик гигантской детской железной дороги, опоясывающей почти всю территорию игровой площадки.
— Жив, — прошептал таксист. — Видите, Сэндерс? Это он!
Сэндерс сидел в машине и курил. Противоречивые чувства роились в его душе. Миллер сел рядом с ним.
— Спасибо вам, — глухо произнес швейцарец, сжимая руку Сэндерса чуть пониже локтя. — Вы сдержали свое обещание.
— Куда вы теперь?
Миллер не ответил.
— Здесь ваш дом, Ганс, — сказал Сэндерс. — Здесь ваша семья.
Миллер поднял на Сэндерса печальный, полный страдания взгляд.
— Нет, Джилберт, моя семья далеко отсюда. Ганс Миллер мертв, а я всего лишь его двойник. Прошлого вспять не вернуть. Вдова погибшего Ганса Миллера никогда не станет женой его двойника.