Брешь

Мун Алекса

— Ты дурак… — медленно выдыхаю.

— Больше меня не любишь? — иронично ухмыляется. Его пальцы оживают и начинают вырисовывать узоры на моей коже, от этого она сразу же покрывается мурашками. — Но все еще хочешь…

Придурок! Как можно быть таким легкомысленным?

— Ну так как? Тебе стало легче от правды?

Глава 35

Я смотрю, как закрытые веки Арона слегка подрагивают. Наверное, ему что-то сниться.

А судя потому как его брови хмуро сдвинуты на переносице, снится ему не самый приятный сон.

Парень разместился в кресле и я не завидую его спину и шее после пробуждения. Он там спит практически весь световой день. Утром ускользнув на пару часов, он вернулся переодетый и вкусно пахнущий. Завалился в это кресло и не встанет.

Он сегодня рассказал мне шокирующие подробности, но я не могу сказать, что потрясена. Нет. Я просто нахожусь в каком-то вакууме, который очень хорошо защищает мою психику. Меня больше волнует, где он был вчера, нежели то что он причастен к смерти Андрей.

Я смотрю на его бледное лицо и темные круги под глазами. Он сейчас выглядит невероятно юным. Как этот мальчишка планирует содержать семью. Устроить мою жизнь в чужой стране.

Мне почему-то хочется прикоснуться к нему.

Бесшумно спрыгиваю с кровати и крадусь к Арону. Сажусь на подлокотник и касаюсь пальцами колючей щеки. Арон моментально перехватывает мою руки, крепко сжимая кисть. Будто бы и вовсе не спал, ждал этого вторжения. Но мутный взгляд говорит об обратном.

Реакция хорошая. Тут не поспоришь.

— Что ты делаешь? — слегка хрипит он. Смотрит по сторонам пытаясь разглядеть что-то в полумраке палаты. — Сколько времени?

— Начало седьмого, — тихо говорю.

— Я весь день проспал?

— Да…

— Так что ты делала?

— Мне захотелось к тебе дотронуться, — говорю правду.

Я сейчас стою перед сложным выбором. Мое существование, которое я считала настоящей жизнью, оказалась пылью в глазах. Может стоить начать новую жизнь с Ароном? В новом месте? Что мне терять? Верно — нечего.

— Ты красивый, — не перестаю гладить его. Не знаю, что со мной. Интересно, к чему это приведёт, если дальше вести себя так, как подсказывает сердце…

— Что с тобой? Тебя накачали чем-то? — дергает бровью. — Может я сплю? — его голос понижается до неузнаваемого сипа.

Арон впервые кажется таким уязвимым. Будто бы я его не по щеке глажу, а пробралась под ребра и сжимаю его сердце. Оказывается оно у него есть.

— Может быть я спала все это время?

Окончательно перестаю контролировать свою речь.

— Что с тобой? — Арон настороженно хмурится и выравнивается. Отпускает мою руку.

— А тебе не нравится?

—

Больше пугает, чем нравится.

— Не привык когда тебе достаётся что-то просто так?

— Привык все выгрызать зубами. Блядь, я сплю!

Тихо смеюсь. Веду рукой по плавно вздымающей груди и замираю там, где сумасшедше бьется сердце.

— Когда ты рядом всегда так, — тихо объясняет. — Не могу это контролировать.

— А что будет, если я сделаю так?

В меня вселился бес, не иначе. В адекватном состоянии я бы не стала так откровенно лезть на рожон.

Я склоняюсь к нему и прижимаюсь к приоткрытым губам.

Арон рычит в губы и тянет меня на себя. Заставляет сесть сверху. Его огромные ладони опускаются на мои ягодицы, крепко сжимая их.

— Не дразни меня, девочка!

Девочка…

В любой другой момент я бы брызнула сарказмом, но сейчас мне хочется быть для него именно ней: девочкой в крепких и дерзких руках.

— Еще скажи, что ты меня любишь?

Улыбнувшись, мотаю головой. Упираюсь в его лоб своим лбом.

— А я вот, кажется, люблю…

Его слова вызывают острое покалывание между лопаток. Я не готова ответить взаимностью, пусть не смотрит так на меня. Пока — не готова. Может быть, позже…

— Ты уедешь со мной? — тихо интересуется.

— Я думаю над этим. И это не просто слова, Арон. Я правда, серьезно думаю над этим.

— Повтори еще раз.

— Что? — вопросительно смотрю на него, не улавливая смысл просьбы.

— Мое имя… произнеси его.

— Арон…

— Еще раз.

— Арон, — улыбаюсь.

— Хочу тебя!

— Ты же знаешь, что нельзя.

— Знаю, но это ничего не меняет. Ты как наваждение. Никогда ни к кому не испытывал подобного. Ты моя брешь. Единственная, кто может мне навредить. Глубоко пробраться под кожу и отравить кровь… — Арон замолкает и хитро добавляет: — Но ты тоже хочешь меня. Я не верил в эту дичь, но встретив тебя я чувствую, что и ты меня хочешь. Признай.

Если уж мы подняли такие откровенные темы и ночь уместно скрывает наши лица, оголяя души, то и ты Арон, слушай правду:

— Могу с уверенностью сказать, что ты перевернул мой мир. Возможно, и не в самую лучшую сторону.

— Ой, ну на хера ты начинаешь? Хорошо же все шло, — отмахивается. Его тон наполнен иронией.

— Но ты подарил мне ребенка… — продолжаю слегка надломанным голосом. В носу начинает зудеть, а в глазах застыли предательские слезы.

— Это ты мне подарила ребенка. Никакую другую женщину я не вижу матерью своих детей.

— Детей? — смахиваю слезы. — Давай пока остановимся на одном.