Брестские ворота
Шрифт:
– Товарищи! Вы все видите, какой за последнее время стала наша родная Красная армия. У нас прекрасная авиация, могучие танки и мощная артиллерия. У нас прекрасная пехота, и наши бойцы доказали это в войне с Финляндией, когда они бесстрашно шли в атаку и по земле, и по морскому льду. И всё это у нас есть благодаря заботам нашей родной Коммунистической партии и её великого вождя товарища Сталина. Так выпьем ещё раз за здоровье нашего любимого товарища Сталина!
Все сидевшие за столом дружно вскочили на ноги и с торжественным видом стали чокаться друг
Немного освоившись в ночном сумраке, он углядел топтавшуюся в стороне фигуру и тихо позвал:
– Пан-товажищ, вам что?
Человек вышел из темноты к свету и, разглядев форму лейтенанта, повар повторил вопрос:
– Чего желаете?
– Водки «Московской», бутылку, – коротко бросил лейтенант.
– Это можно, – кивнул повар. – Пройдёмте.
Он завёл лейтенанта в коридор и поднялся наверх, а командир, быстро оглядевшись по сторонам, шмыгнул в туалет. Там, став над умывальником, он принялся тщательно мыть руки, а когда дверь сзади хлопнула и он увидал в зеркале, что вошёл подполковник, лейтенант достал флакончик одеколона и побрызгал себе на шею.
Резкий запах распространился сразу, и вошедший подполковник покрутил головой:
– Французские?
– Они самые, – подтвердил лейтенант.
– Из Парижа?
– Нет, Кракова, – ответил лейтенант и, спрятав флакон, повернулся. – Принесли?
– Да, держите, – подполковник вытащил из кармана и передал лейтенанту аккуратный пакет, завёрнутый в холстину и прошитый суровой ниткой.
В это время до них донеслось, как там, наверху, чей-то приятный тенор, не фальшивя, выводил:
А вчера прислал по почте два загадочных письма:
В каждой строчке, только точки, догадайся, мол, сама…
– Что это? – лейтенант посмотрел на потолок, от которого, как казалось, шёл звук.
– А это товарищи командиры до кондиций дошли. Вот их на лирику и потянуло, – полковник криво усмехнулся.
– Здесь тоже только точки? – лейтенант прикоснулся к накладному карману гимнастёрки, куда он уже спрятал пакет.
– Нет, – коротко отрубил полковник. – Время всяких там точек кончилось.
– Это верно, – лейтенант приложил руку к козырьку. – Разрешите идти?
– Идите и будьте осторожны.
– Ясное дело.
Лейтенант выскользнул в коридор, где его уже ждал повар, молча вручивший ему бутылку. Не говоря ни слова, оба прошли к двери, повар выглянул первым, осмотрел двор и кивнул лейтенанту, который вышел наружу, секунду постоял и неслышными шагами, будто растворился в ночной темени…
Явка белорусских подпольщиков-националистов была в неприметном домике на окраине Кобрина, у железнодорожной колеи. Сейчас, направляясь туда, шагал тот самый лейтенант, который вчера ночью в туалете ДК получил пакет, прошитый суровыми нитками. Только
Прохожих тут было немного, но возле станции торчал усиленный военный патруль, поэтому бывший лейтенант, решив, что ожидается очередной воинский транспорт, от греха подальше свернул в боковую улочку и глухими проулками вышел к одноэтажному дому, спрятавшемуся за обсаженным кустами штакетником.
Возле калитки мнимый пролетарий потоптался с минуту, оглядываясь по сторонам, потом зашёл во двор и, уже не задерживаясь, поднялся на крыльцо, где коротко, два раза с точно выдержанным интервалом крутанул флажок дверного звонка.
Судя по всему, открыл ему сам хозяин – вальяжный мужчина с холёным интеллигентным лицом. Вот только, как и гость, одет он был нарочито по-простому. Пропустив визитёра в переднюю и закрыв за вошедшим дверь, хозяин вместо приветствия строго спросил:
– Пан «восьмой», как всё прошло?
– Нормально, – ответил гость и с затаённой улыбкой поздоровался: – Витам [3] , пан «первый»…
– Витам, – отозвался хозяин и, жестом пригласив идти следом, прошёл в комнаты.
3
Приветствую.
Надо заметить, что странное обращение по номерам было изобретением самого хозяина – в миру бывшего адвоката Геннадия Аксютчица – и преследовало цель до какой-то степени обезопасить членов подпольной группы, вынужденных по стечению обстоятельств собираться вместе. Так по крайней мере в случае провала или случайного ареста подпольщики в большинстве своём могли только описать внешний вид сообщника. Именно так рассуждал сам адвокат, которому, между прочим, весьма импонировал присвоенный ему подельниками первый номер.
В гостиной их ждало ещё шестеро. Рассевшись вокруг круглого стола, подпольщики мирно пили чай из фарфоровых чашек. Тут же на столе потрескивал угольками и парил дымком серебряный самовар с монограммами, в розетке которого грелся цветастый заварной чайник. Столь мирная атмосфера больше подходила уютному вечеру, а не середине рабочего дня, но конспираторам, видимо, это не приходило в голову. А может, испытывая в душе немалый страх перед надвигающимися событиями, они просто глушили его самым что ни на есть простым занятием.
Усадив новоприбывшего за стол и самолично подав ему чашку с чаем, адвокат встал и, звякнув ложечкой по самоварному крану, начал:
– Панове, не секрет, что мы стоим на пороге событий, призванных в корне изменить нашу действительность. От нас требуется одно – проявить решительность и оказать всю возможную помощь нашим друзьям, которая, я уверен, будет оценена по достоинству.
– Хотелось бы, – скептически заметил крепкий седоусый мужчина с ещё сохранившейся военной выправкой, задумчиво помешивая чай ложечкой.