Брестский мир: Ловушка Ленина для кайзеровской Германии
Шрифт:
Уже 13 ноября 1918 г. англо-французский флот вошёл в Босфор. 23 ноября корабли Антанты появились на рейде Новороссийска, занятого белогвардейской Добровольческой армией (ДА). 26 ноября англо-французская эскадра прибыла в Севастополь, где приступила к принятию капитуляции у немцев.
«На том основании, что русские суда находились в распоряжении германцев, старший адмирал союзного флота лорд Кольсорн, по распоряжению из Константинополя, отказался передать их русскому командованию. Лучшие из этих судов заняли иностранные команды и подняли на них флаги — английский, французский, итальянский и даже греческий. Все годные к плаванию корабли приказано было отвести в Измит [280] для интернирования. На просьбу Герасимова [281] отпустить хотя бы два-три миноносца в Новороссийск… сменивший Кольсорна французский адмирал Леже ответил резким отказом… Французские и английские
280
Порт в Мраморном море, оккупированный Антантой.
281
Вице-адмирал А.М. Герасимов — начальник военно-морского управления при главнокомандующем Добровольческой армии.
282
Деникин А.И. Ук. соч. Т. 4–5. М., 2003. С. 57.
Но Белое движение было заинтересовано в получении конкретной военной помощи со стороны Антанты для борьбы с большевиками. Ещё 16 ноября 1918 г. на совещании спецпредставителя ДА генерала от инфантерии Д.Г. Щербачёва (в Мировую войну командовал Румынским фронтом) в Бухаресте с французским генералом А. Вертело, носившим громкий титул «главнокомандующего союзными силами в Румынии, Трансильвании и на юге России», было решено, что союзники отправят в Россию 12 французских и греческих дивизий. Эти войска займут Киев, Харьков и Донецкий бассейн, чем создадут заслон против большевиков, «чтобы дать возможность Добровольческой и Донской армиям прочнее сорганизоваться и быть свободными для более широких активных операций» [283] .
283
Там же. С. 54.
12 дивизий Антанты Деникину было мало, и в ответ он запросил Францию о присылке 22 дивизий. В своём подсчёте главнокомандующий ДА исходил из того, что немцам и австрийцам требовалось 48 дивизий для оккупации юго-запада России. Войска союзников должны были занять фронт Ямбург — Псков — Орша — Рогачев — Белгород — Балашов — Царицын. Это, собственно, была линия германской оккупации и фронта между Донской и Красной армиями. Не имея возможности своими силами занять это обширное пространство, освобождающееся после ухода немецких войск, главнокомандующий ДА хотел, чтобы союзники в первую очередь не позволили занять его большевикам.
Никуда не деться от такого фундаментального факта российской Гражданской войны: в то время как силы контрреволюции всячески и повсеместно искали (и часто находили) иноземную поддержку, большевики (сознательно или вынужденно — не суть важно) опирались исключительно на внутренние ресурсы самой России. То есть объективно большевики оказывались единственной национально ориентированной, независимой по отношению к обоим международным блокам, силой русской междоусобицы.
Деникин отводил от себя возможное обвинение в том, что он хочет свергнуть большевиков силами иноземных войск. «Силы эти, — писал он французскому командованию, — будут использованы исключительно для прикрытия линии нашего развёртывания и для обеспечения наших формирований. Ни в каких активных действиях им участвовать не придётся… Нам нужна не столько сила, сколько авторитет дружеской помощи» [284] .
284
Деникин А.И. Ук. соч. Т. 4–5. С. 55.
Но союзники были не в состоянии помочь белогвардейцам таким количеством войск на юге России. Вместо обещанных 12 дивизий в конечном счёте прибыли едва пять. Причина была не столько в том, что они ещё не определили для себя, выгодно ли им свергать советскую власть. Значительно важнее было то, что такую массированную интервенцию исключало внутреннее состояние в странах и армиях Антанты. Однако, не имея возможности оказать Белому движению непосредственную военную помощь, Англия и Франция, пользуясь зависимостью Белой армии от военных поставок союзников, стремились прочно экономически утвердиться на юге России.
Широкую известность получила попытка Франции побудить донского атамана Краснова в феврале 1919 г. подписать два кабальных договора. Согласно одному, Краснов должен был признать над собой высшую политическую и военную власть главнокомандующего союзников в районе Средиземного и Черного морей генерала Л. Франше
285
Деникин А.И. Ук. соч. Т. 4–5. С. 106–107; Краснов П.Н. Ук. соч. С. 188–189.
Германо-турецкую оккупацию Закавказья сменила английская. Англичане, как и их предшественники из враждебной коалиции, поддерживали грузинских и азербайджанских националистов, извлекая материальную выгоду из эксплуатации края, препятствуя проникновению туда белогвардейских войск, конфискуя русское военное имущество, в частности, суда Каспийской флотилии. Единственными, кто протестовал, по свидетельству самого же Деникина, были… рабочие нефтепромыслов и в их числе, несомненно, большевики. «Всякое действие против российской армии, хотя бы и Добровольческой, и Каспийского флота бакинским пролетариатом рассматривается как действие против России» [286] , — заявили их делегаты британскому командующему генералу Томсону.
286
Деникин А.И. Ук. соч. Т. 4–5. С. 186.
При этом англичане ещё запугивали Деникина тем, что в случае их ухода на их место придут итальянцы. «Италия — страна бедная, — доверительно говорил представителю Деникина британский генерал-губернатор Баку Шательворт, — и им нужно поправлять свои финансовые дела. Не знаю наверное, но возможно, что она даже получит мандат [Лиги Наций] на Закавказье». Деникин был вынужден неофициально просить о продлении английской оккупации Закавказья [287] .
287
Там же. С. 255.
Если бы союзники даже ставили своей обязательной целью остановить распространение власти большевиков, то они в этом случае всё равно находились в затруднении. Пестрота разнородных политических сил юга России, каждая из которых заявляла себя антибольшевистской, способна была сбить с толку любого наблюдателя. Деникин предъявлял претензии на руководство всем антисоветским движением на юге России. Но, кроме него, было Русское политическое совещание в Париже, созданное эмигрантами — дипломатами, отставшими политиками и т.д., и на него ориентировался Совет государственного объединения России — сильная своими связями и капиталами организация консервативных политиков и олигархов, спасшихся от большевиков. Была украинская Директория во главе с Симоном Петлюрой, наследница Центральной рады. Директория воевала также и с большевиками. Французы искренне недоумевали, зачем они будут помогать одной антибольшевистской силе, то есть Белому движению, воевать против другой тоже антибольшевистской силы, то есть украинской Директории. Они настаивали на объединении сил Директории и ДА против большевиков… под французским командованием!
Войска Петлюры 11 декабря вошли в Одессу и заняли весь город, кроме небольшой портовой зоны, объявленной нейтральной. Там расположились экипажи французских кораблей, отряд польских легионеров, пробиравшийся на родину, и небольшой русский офицерский отряд А.Н. Гришина [288] , объявивший себя частью Добровольческой армии. 18 декабря добровольцы совместно с подошедшим французским десантом выбили петлюровцев из Одессы.
В последующем зона интервенции несколько расширилась, включив города Херсон и Николаев. Силы союзников в Одесском районе в конечном итоге составили полторы французские, две греческие дивизии и польскую бригаду. Однако их действия не выходили за рамки обеспечения безопасности города и ближайших окрестностей. Политическая обстановка в Одессе оставалась очень сложной. Гришин, действуя от имени командования ДА, начал наводить порядок в городе, насыщенном уголовным и спекулянтским элементом. Против него перед союзниками интриговали деятели крупной российской буржуазии, тесно связанные с теневым капиталом. Французское командование препятствовало Гришину набирать пополнения в ДА.
288
В литературе часто титулуется «генералом», так как до этого в Сибирской белой армии получил чин генерал-майора. В Русской императорской армии последний его чин — подполковник.