Бригада «Революционная Монголия»
Шрифт:
— Солома! — усмехнулся начальник политуправления фронта, дивизионный комиссар Лестев. — Горят, как свечи.
— Посмотрели бы вы на эти «свечи» на Хасане да Халхин-Голе! Танкисты японцам таких чертей всыпали, что самураи мчались без оглядки, бросали все, даже ботинки… Конечно, броня тонковата… Но мы приноровились, выработали свою тактику: стараемся не подставлять под огонь борта. Мы на этих «соломенных» еще дадим фашистам перцу! — горячился Гетман. — Мы это докажем в первом же бою!
Комдив охарактеризовал командиров частей и комиссаров. Когда назвал фамилию командира разведывательного батальона,
— Какой Пальцев? Александр Васильевич? Я же с ним вместе служил. Это бесстрашный, опытный командир. Помнится, рассказывал мне, что остался круглым сиротой, когда шесть годков исполнилось. Беспризорничал, воспитывался в приюте, а когда вырос, увлекся цирком, стал артистом. Даже школу циркового искусства окончил!
Позже, в армии, сказалась привязанность к коням, стал кавалеристом, служил инструктором конного дела в моем полку. Лихой рубака! С коня пересел на танк, командовал разведывательным батальоном в 23-й танковой бригаде. Я сам вручал ему орден Ленина и медаль «XX лет РККА». Побольше бы таких командиров… Передайте ему мой сердечный привет.
Жуков расспросил Шалунова о работе политотдела, побарабанил пальцами по столу.
— А как комиссары? Свои Пожарские есть?
Комиссара Пожарского, героя хасанских боев, Жуков хорошо знал по Дальнему Востоку. Во время штурма сопки Заозерной Пожарский шел впереди атакующих и первым ворвался в траншею противника, водрузил знамя на вершине сопки и погиб как герой.
— Будут и у нас, товарищ генерал.
— Хорошо. Не забывайте о роли комиссаров в бою. Они должны увлекать бойцов, вдохновлять, звать на подвиг, напутствовать партийным словом!
— Здесь, под Москвой, комиссар облечен особой ролью, — добавил Булганин. — Он не только боец, командир, но еще и воспитатель, представитель партии, организатор масс. Множество забот возложено на него: дела боевые, довольствие всех видов. Зима идет суровая. Комиссар обязан быть примером, образцом во всем.
Командование дивизии ознакомили с обстановкой на фронте. Противник готовит второе наступление на Москву, необходимо сорвать планы Гитлера, наносить контрудары. Жуков рассказал, что при штабе фронта создается подвижная конно-механизированная группа в составе конного корпуса генерала Белова и 112-й танковой дивизии.
— Зайдите к начальнику штаба, получите приказ и немедленно приступайте к исполнению!
Жуков, прощаясь, пожелал Гетману и Шалунову боевых успехов.
Возвращались молча. Машина катила с потушенными фарами, где-то на горизонте полыхало зарево, оттуда наплывал далекий гул.
Гетман задумался. До сих пор ему приходилось сражаться в горной местности, в пустынях. Здесь же другая обстановка, иные задачи. Танки должны действовать в заснеженных полях, заметенных метелями густых лесах. Стоят морозы, в промерзшей машине холод пробирает до костей. А дороги перерезаны противником, заминированы, перекрыты завалами.
Главное сейчас — разведка!
Ночью в лесу состоялось короткое совещание. На пеньках, наломанных еловых ветках расселись разведчики. Командир батальона майор Пальцев и комиссар Гребенков рассказали о предстоящих боях. Заскрипел снег, послышались шаги, подошли командир дивизии и комиссар.
— Как дела? Не замерзли?
— Ничего, товарищ полковник, скоро согреемся.
— Сядем рядком, поговорим ладком, товарищи. Есть у нас такая поговорка: «Порядок в танковых войсках». Хорошие слова, но чтобы у нас действительно был порядок всегда и везде, чтобы слова эти не расходились с делом, требуется многое. Командование поставило на шей дивизии ответственную задачу, если мы ее решим, отбросим противника, всыплем ему как следует, Москва нам спасибо скажет, москвичи поблагодарят в первую очередь вас — вы первыми вступите в бой. Вам предстоит сложная работа. Как вы знаете, разведчики должны прежде всех видеть врага, узнавать его планы и намерения. Враг силен и коварен, не забывайте об этом. Действуйте смело, но осмотрительно.
Потом коротко сказал комиссар.
— Вы коммунисты и комсомольцы. Уходя в разведку, вы оставляете партийные и комсомольские билеты, но всегда сам следует помнить о долге перед партией, перед Родиной.
Разведчики уходили в ночь. Долго шли лесом. Добрались до одинокого домика лесника. Где-то поблизости проходила передовая, сплошного фронта здесь не было.
Поразмыслив, разведчики поняли, что находятся в тылу противника.
Рассветало. Бойцы затаились в кустах. Не напрасно остановились здесь — заметили красный провод полевого телефона. Тонкой нитью тянулся он, огибая дом, и исчезал в сосняке. Разведчик финкой перерезал провод, оставалось терпеливо ждать.
Зимний лес в предрассветную рань неприветлив. Бойцы мерзли, лежа за кустами на снегу. Но вот в белесом тумане замаячили люди. Их было много. Очевидно, немцы заподозрили, что им устроена ловушка, и послали связиста с усиленной охраной.
Когда гитлеровцы поравнялись с разведчиками, те открыли огонь, затем довершили дело рукопашной, гитлеровцы были уничтожены, один взят в плен.
Успех разведчиков Пальцева окрылил воинов-дальневосточников. В тот же день о нем знала вся дивизия. А вскоре боевое крещение получил 124-й танковый полк.
Бои под Тулой
Перед дивизией полковника Гетмана стояла трудная задача. Гитлеровцы, развертывая наступление на Москву, намеревались охватить город бронированными клешнями. 112-й танковой дивизии предстояло одну такую клешню отсечь.
На командном пункте тревожно. Радист непрерывно вызывал разведбат, но рация разведчиков не отвечала. А «сверху» запрашивали обстановку. Гетман поторапливал радиста, нервничал.
— Где я им возьму обстановку? Сам ничего не знаю. Радист, что там у тебя?
— Связи нет, молчат.
Гетман мрачно ходил по избе. Начальник штаба, подполковник Леонов старался не глядеть на комдива. Сутки он не отрывался от карты и телефона, охрип, сорвал голос. Теперь он считал себя виноватым — связь должна быть в любых условиях. Ведь все он предусмотрел: сигналы, позывные, время докладов. Леонов готов был выслушать какие угодно упреки, лишь бы заработала связь…
— Все! Дольше ждать нельзя!
Комдив уехал в передовой отряд полковника Меньшова — 124-й танковый полк, усиленный мотострелковым батальоном и батареей противотанковой артиллерии. Разъехались в части и офицеры штаба. Только здесь уяснил Гетман всю сложность обстановки.