БРИКС против диктатуры доллара

Клаус Алексей

Вопрос о том, как ШОС удастся выстроить сотрудничество между ЕАЭС и проектом «Нового Шелкового пути», был в числе тех, на которые участники заседания не смогли дать однозначного ответа. Положение китайских производителей осложняет введение ограничительных пошлин и повышение таможенных сборов в отношении китайских товаров с присоединением Казахстана и Киргизии к ЕАЭС. Как российские, так и китайские участники мероприятия подчеркивали, что ШОС, ЕАЭС и проект «Нового Шелкового пути» должны двигаться вперед параллельно, не мешая друг другу. В то же время китайские участники, обращая внимание на потрясения в российской экономике, к которым привели санкции западных государств против России, отмечали, что сотрудничество между тремя этими структурами должно быть сосредоточено прежде всего на инновационной области. При этом инновационная и инвестиционная поддержка Китая в области добычи и эксплуатации энергетических и минеральных ресурсов

России может привести к довольно скорому признанию «Нового Шелкового пути» в России безотносительно к ШОС.

Расширение и углубление

Вопрос, вызвавший наибольшие дискуссии на заседании Форума, был связан с расширением ШОС. В сентябре прошлого года Индия и Пакистан подали официальные заявки на полноправное членство в ШОС, что таит в себе последствия, способные напрямую повлиять на судьбу организации. Как отметил один из ведущих востоковедов России Александр Лукин, Китай рассматривает ШОС как проект Пекина или в лучшем случае как совместный проект Пекина и Москвы. Китайское руководство беспокоит вероятность того, что присоединение к ШОС такой со всех точек зрения крупной страны (в военном, экономическом, демографическом отношении) как Индия приведет к тому, что Пекин утратит часть влияния внутри организации. Кроме того, увеличение числа членов организации способно повлечь за собой затягивание процесса принятия решений, станет труднее достигать консенсуса. Китай опасается и того, что на работе и функционировании организации могут отразиться не только двусторонние проблемы между ним и Индией, но и хроническая напряженность между Индией и Пакистаном. В то же время в Пекине часто говорят о том, что одновременное присоединение к ШОС двух таких крупных стран, как Индия и Пакистан, создаст для ШОС проблемы, с которыми в процессе расширения столкнулась другая организация – ЕС. В силу всех этих причин Китай придерживается того мнения, что процесс расширения не стоит торопить, при этом организации следует уделять гораздо больше внимания задаче углубления экономических отношений.

Россия при этом считает полезным для своих интересов присоединение к ШОС такой силы как Индия, поскольку полагает, что она способна сдерживать «старшего брата» организации – Китай. Москва нацелена на то, чтобы ее военно-стратегические отношения с Индией приобрели в рамках ШОС определенную зрелость – чтобы Россия не зависела только от Китая. Из-за напряженности в отношениях с Западом Россия пытается преодолеть препятствия во внешней политике через укрепление отношений с незападными организациями. При этом Москва полагает, что с присоединением Индии и Пакистана ШОС перестанет быть региональной организацией и, упрочив свой авторитет, сможет заявить о себе на мировом уровне. Как рассуждают российские официальные лица, заявляющие, что устав организации соответствует принятию новых членов, если Китай также желает вывести ШОС на глобальный уровень, то он одобрит полноправное членство Индии и Пакистана (или, по крайней мере, ему следует это сделать). Причем такое решение может быть принято уже на саммите лидеров ШОС, который запланирован на начало ближайшего июля в российском городе Уфа. Утверждается, однако, что после получения одобрения членов ШОС этим двум странам еще предстоит пройти полную адаптацию к процедуре организации, что возможно лишь при ратификации Дели и Исламабадом 28 соглашений, ранее принятых членами ШОС. А этот процесс может занять около года.

Ожидается, что, кроме Индии и Пакистана, к организации может присоединиться Иран – в случае решения Тегераном и Западом ядерной проблемы и отмены санкций. Ведь в настоящее время устав ШОС запрещает принимать в организацию страны, находящиеся под санкциями ООН. Вместе с тем российские участники Форума отмечали, что интерес к ШОС в плане экономического сотрудничества, а не партнерства, проявляют и такие страны как Япония и Южная Корея. Но, как известно, стратегическое партнерство этих государств с Западом в целом и с США в частности ограничивает возможности их сотрудничества с ШОС. Из позиции китайских участников недавней встречи было ясно, что в отношении Японии Китай будет проводить еще более жесткую линию, чем в отношении Индии. В этой связи пока маловероятно, что Китай даст «добро» процессу переговоров с Японией и Южной Кореей на тему, пусть и ограниченного, но все же сотрудничества в рамках ШОС.

Таким образом, сейчас ШОС входит в период, в котором организацию ждут как уникальные возможности, но и риски. В том, что в последнее время ШОС фокусирует свое внимание на экономике, огромную роль играют нарастание торгового сотрудничества между странами – членами организации, а также структурные преобразования, которые пережил этот институт.

С другой стороны, по причине украинского кризиса Россия вступила в затяжной период конфронтации с Западом и стала ориентироваться на Азию даже быстрее, чем это ожидалось.

В результате Пекин получил большее пространство для маневра в составе ШОС, и, судя по всему, оно продолжит расширяться. Очевидно, пусть процесс укрепления стратегического партнерства между Россией и Китаем и продолжится, в Средней Азии эта картина обернется для Москвы больше потерями, чем преимуществами. Предотвратить это удастся лишь в том случае, если ШОС удастся сбалансировать такими игроками как Индия и Пакистан., Однако то, что переговоры о расширении-углублении ШОС совпадают с процессом ослабления позиций России в регионе, является первостепенным фактором, который свидетельствует о том, что Китаю будет проще одержать верх в этом споре.

Прощай, американское превосходство

Ребекка Ляо, «The National Interest», США

«Цены вниз», – скандировали в мае 1998 года протестующие в Индонезии. Когда вмешался Международный валютный фонд в попытке спасти Индонезию от приближающегося банкротства, они потребовали следующего: приватизации государственных предприятий, резкого сокращения государственных расходов и ужесточения кредитно-денежной политики. Безработица в то время выросла, и одновременно с этим резко поднялись цены на такие товары первой необходимости, как топливо и продовольствие. Похожие сцены можно было наблюдать в Латинской Америке, Африке и Восточной Европе, поскольку рецепты МВФ по разрешению азиатского финансового кризиса 1997 года только усилили экономические невзгоды.

Во Всемирном банке, который стал вторым столпом мировой экономической политики под руководством Запада, среди условий финансирования проектов развития издавна были такие вещи как создание сильных правовых институтов и уважительное отношение к выборам. Показателями ответственного государственного управления для этого банка являются подразумеваемые цели развития, такие как продвижение демократии, власть закона и государственные институты западного образца.

У развивающихся стран, которые больше озабочены экономическим ростом, нежели приверженностью рыночной неолиберальной ортодоксии, появилась долгожданная альтернативная архитектура в области экономики и развития. Речь идет о таких китайских инициативах как Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (АБИИ), Банк БРИКС и «Новый Шелковый путь». Вместо того, чтобы усматривать в этом угрозу своему превосходству, Соединенным Штатам следует воспользоваться новой возможностью и утвердить свое лидерство, приспособившись к такому новому порядку.

Америка, которая после появления на мировой сцене Китая в 2008 году чахла в упадке, должна начать действовать прямо сейчас. Недавно о своем решении вступить в АБИИ объявили Великобритания, Франция, Германия и Италия в попытке удовлетворить азиатские инфраструктурные потребности на сумму один триллион долларов. Соединенные Штаты усматривают в создании этого банка попытку Китая взять под свой контроль Азию, и поэтому требуют от своих союзников, в том числе от Австралии и Южной Кореи, не вступать в него.

В настоящее время вступление – это лишь символический жест. АБИИ начинает свою деятельность, имея капитала всего на 50 миллиардов долларов, да и управленческий механизм у этого банка пока не сформировался. Готовность вступить в него выразили 35 стран, и это не признак стремления получить краткосрочные инвестиции, а ставка на то, что банк под управлением Китая сделает для Азии больше, чем финансовые институты со штаб-квартирами в Вашингтоне.

Такой расчет строится на ошеломляющих темпах роста самого Китая. Еще более важным моментом для получателей помощи являются многократно повторенные обещания Пекина не вмешиваться во внутренние дела других стран, что является прямой отповедью внешней политике Запада. Взяв на себя часть вины за неудачи глобализации, МВФ и ВБ сегодня дают развивающимся странам больше времени на осуществление реформ. Однако ни у кого не вызывает сомнений то, что конечная цель у них – это создание рыночной экономики с общественными ценностями и институтами, которые существуют в промышленно развитых западных странах.

Добавьте сюда общее недовольство развивающихся стран тем, что МВФ и ВБ не дают им права голоса в принятии решений, и будет понятно, почему эти страны стремятся к другому источнику помощи.

У США замедленная реакция на расширение АБИИ, поскольку Вашингтону неловко от своей неспособности сдержать Китай. Заместитель министра финансов по международным делам Натан Шитс (Nathan Sheets) заявил, наконец, на прошлой неделе, что Соединенные Штаты хотят сотрудничать с АБИИ в рамках проектов развития. МВФ и ВБ высказались в том же духе. В попытке не уронить своего достоинства они заявили, что их участие обеспечит «соблюдение проверенных временем стандартов высокого качества». Иными словами, они будут требовать от АБИИ принять их нормы и правила управления, охраны окружающей среды, прозрачности и т. п.