Бриллиантовое бикини
Шрифт:
Я подметил, что и папа в свою очередь начал лихорадочно соображать.
— Вы имеете в виду этакий укромный уголок? Где вы сможете спокойно загорать, а то и рыбачить, и где вас никто не потревожит?
— Именно, — подтвердил мужчина. — И вы знаете подобный уголок?
— Ну, точно не скажу, — протянул папа словно бы в нерешительности. — Возможно, мы с братом Сагамором и сможем сдать вам в аренду место для лагеря. У нас там есть озеро, полно деревьев, но туда трудновато добраться, вот никто к нам и не забредает.
Лицо этого типа просветлело.
— Звучит заманчиво, — произнес он.
— И
— Ну, не совсем, — сказал незнакомец. Я заметил, что все время разговора он то и дело оборачивался через плечо — следил за поворотом. — Со мной моя племянница.
— Племянница? — переспросил папа. Мужчина кивнул.
— Но давайте-ка отойдем с солнцепека, — предложил он, и мы вслед за ним сошли с обочины и уселись в тени сосны сбоку от фургона. Причем сам он умудрился сесть так, чтобы держать дорогу в поле зрения.
В последний раз затянувшись сигаретой, он отшвырнул ее прочь и указал на трейлер.
— Наверное, мне следует представиться. Доктор Северанс. Специалист по нервным расстройствам и анемии. Со мной моя племянница, мисс Харрингтон. Именно ради нее я и подыскиваю уединенное место для лагеря. Бедняжка больна и находится под моим попечением. Она нуждается в длительном отдыхе на лоне природы и вдали от шумного общества.
— Ясно, — кивнул папа.
— Сами понимаете, — продолжал доктор Северанс, — я сообщу вам кое-что строго конфиденциально. Мисс Харрингтон происходит из очень старой и очень богатой новоорлеанской семьи. Она деликатная и крайне чувствительная девушка со слабым здоровьем, ей предписан абсолютный покой и тишина. Этой весной ее жених погиб в автомобильной катастрофе, и с ней приключился нервный срыв, перешедший в редкую форму анемии. Лучшие специалисты Соединенных Штатов и Европы сочли ее безнадежной, так что я вынужден был передать свою нью-йоркскую практику ассистентам и сам заняться этим случаем. За всю историю медицины было зарегистрировано всего три случая этой редкой формы анемии, и она считается неизлечимой, но мне довелось прочесть одну статью фон Хофбрау, австрийского специалиста в области анемии… — Тут он внезапно замолчал и помотал головой. — Думаю, не стоит надоедать вам всеми этими медицинскими тонкостями. Суть в том, что мисс Харрингтон необходимо полнейшее уединение, вдоволь свежих овощей и яиц, чистый воздух и — никаких родственников и репортеров. Так что если вы считаете, будто ваша плантация удовлетворяет всем этим условиям…
— Еще бы, — приосанился папа. — Наша ферма — именно то, что вам нужно. Там прямо-таки уйма свежих овощей и яиц и абсолютный покой. Что же до цены…
Доктор Северанс махнул рукой:
— Любая. Любая в пределах разумного. Папа окинул взглядом сперва его костюм, а потом машину и трейлер.
— Скажем, пять.., то есть шестьдесят долларов в месяц?
— Вполне подходит, — тут же согласился доктор Северанс и похлопал по карману. — Подождите минутку, я только достану новую пачку сигарет из машины.
Он повернулся и скрылся за трейлером. Папа сокрушенно покачал головой и поглядел на меня.
— В этом-то вся и загвоздка, — пробормотал он. — Отойди от дел хоть на недельку, и тут же начинаешь терять хватку и уже не
Доктор Северанс вернулся, на ходу вскрывая пачку сигарет.
— Вы, разумеется, понимаете, — уточнил папа, — что это за одного человека. А поскольку вас двое, то выходит сто двадцать долларов.
— Хм, — хмыкнул доктор Северанс, снова покосившись на папины джинсы и соломенное сомбреро, но потом пожал плечами. — Что ж, идет. Если, конечно, место именно такое, как вы говорите.
Папа начал было что-то отвечать, но замер, разинув рот.
Дверь трейлера приоткрылась, и на пороге появилась девушка, высокая, черноволосая, с ярко-красными губами и голубыми глазищами. Одежды, считай, на ней не было вовсе — только крошечные белые шортики и малюсенькая кофточка типа широкой ленты с застежкой сзади. Да и шортики ни капельки не закрывали ее длинные ноги.
Волосы у нее чуть растрепались, словно она только что встала, а в руке она держала длинную сигарету. Вся она была просто прелесть.
Грудь у нее оказалась почти такая же пышная, как у благотворительных дам, только, разумеется, эта девушка была куда моложе. И вообще, вся она почему-то напоминала свежий сочный персик, так туго обтягивали ее шортики и эта кофточка на груди и такая она была вся розовенькая и гладенькая.
— Пресвятая Дева, — пробормотал папа тихонько, словно говоря сам с собой.
Девушка оглядела нас с ног до головы и повернулась к доктору Северансу:
— Что это за сельский сход? Доктор Северанс кивнул на нее.
— Моя племянница, мисс Харрингтон, — представил он. — Познакомься с мистером.., м-м-м…
Папа вроде как встряхнулся, словно выходя из транса.
— Ах да, — спохватился он. — Нунан, леди. Сэм Нунан.
Мисс Харрингтон помахала ему сигаретой.
— Привет, папочка, — пропела она. — Подбери язык. Рубашку заслюнявишь.
Глава 5
Взгляд доктора Северанса посуровел.
— Памела, — отчеканил он. — Я же, кажется, велел тебе оставаться в фургоне. Помни о своей анемии.
— Расслабься, — отмахнулась мисс Харрингтон. — Там чертовски жарко.
Она уселась в дверях, затянулась сигаретой, выпустила облачко дыма и поглядела на свои ноги, а потом на папу.
— В чем дело, Зики? Я тебя обидела?
— Да что вы, — запротестовал папа. — Вовсе нет. Просто на мгновение мне ваше лицо показалось знакомым.
— С чего бы? — удивилась мисс Харрингтон.
— Мне было так жаль услышать о вашей анемии, — заверил папа.
— Как мило с вашей стороны. Тут вмешался доктор Северанс:
— Харрингтон самого худшего типа. Она никак не проявляется внешне. Оттого-то ее так трудно диагностировать и лечить. Признайтесь, ведь глядя на эту девушку, вы бы ни за что не подумали, что она чем-то больна?
— Да, пожалуй, — согласился папа.
— Послушай, — мисс Харрингтон повернулась к доктору, — а при чем тут этот селянин? Мы его усыновить собираемся, или как? Скажи ему, пусть катится колбаской, и поехали отсюда к чертовой бабушке.
— Придержи язык, — велел доктор Севе-ране. — Мистер Нунан собирается сдать нам место для лагеря на его ферме.