Бриллиантовый взрыв
Шрифт:
В голове не укладывалось, как с ней могло все это случиться…
Похоже, в лесу ее пытались убить, а до этого она чуть не погибла на презентации. Но, если при взрыве мог пострадать любой, кто там находился, то в лесу охотились именно за ней.
Точно вспомнить лицо бандита, кроме его острого носа, она не могла, однако что-то в его облике теперь казалось ей знакомым.
Анна стала вспоминать машину, из которой он вылез – ничего особенного, обычный «Мерседес» черного цвета, таких в Москве пруд пруди,
Очень странно, похоже, ее с кем-то спутали? В таком случае еще можно как-то все объяснить.
И тут ее мозг взорвался – остроносый назвал ее по имени! Да, он сказал: «Анна, садитесь.» А если он знает, кто она такая, он может узнать, и где она живет!
А если уже знает?!
Ровно в этот самый момент, когда она испугалась, но еще не успела что-либо сделать, в дверь позвонили.
Глава 10
Изольда Бажова, с размаху открыв дверь, влетела в кафе «Земляничная поляна», чуть не сбив с ног выходившую пожилую пару. Это было просторное помещение с довольно кричащим декором, пестревшее громадными постерами с картинками из жизни американской молодежи шестидесятых годов. Играла тихая приятная музыка, стоял умопомрочительный дух сдобной выпечки и свежемолотого кофе, но на Бажову весь этот антураж не произвел никакого впечатления.
В другое время и при других обстоятельствах она ни за что бы не зашла в эту дешевую забегаловку, хоть она и располагалась в двух шагах от их дома. Как все уважающие себя люди, Изольда предпочитала элитные рестораны с авторской кухней.
Она обвела воинственным взглядом посетителей – стайку молодых парней, поглощающих пиво и уже порядком раскрасневшихся, женщину в возрасте, похожую на сову, влюбленную парочку у окна, державшуюся за руки, и еще нескольких ничем не примечательных, по её мнению, персон.
– Ты его видишь? – почти крикнула она, но ей никто не ответил.
Махович, обычно с трудом за ней успевавший, отстал всего-то на шаг, и большая стеклянная дверь чуть не расквасила ему нос. Выругавшись, он прошмыгнул вперед и оказался, наконец, рядом с Изольдой.
– Ну где тебя носит?! – она недовольно повела плечом.
– Тут я, тут, лягушенок.
– Так ты его видишь? – снова повторила свой вопрос Бажова, еле сдерживаясь.
Андрей, смешно вытягивая шею, принялся озираться по сторонам:
– Нет, не вижу.
Бажова испепелила его яростным взглядом.
– А где же он?!
– Значит, еще не пришел, – промямлил Андрей.
– Ну так позвони ему! – потребовала Изольда. – Уже без двадцати восемь, сколько нам здесь околачиваться?
Махович весь как-то сгорбился и понурился:
– Я думаю, не стоит его лишний раз беспокоить.
– Но мы ведь с ним совершенно четко договорились о времени. Он же
– Может же человек опоздать, – мямлил Махович. – Тем более в Москве жуткие пробки в любое время суток, сама знаешь. Иногда один квартал целый час занимает, особенно у нас в центре.
К ним подскочила молоденькая, стройненькая, смазливая официантка с рыжим хвостом на затылке.
– Курящий или некурящий? – спросила она звонким, как у пионера, собирающего всех на зарядку, голоском.
– Что? – опешила Бажова.
Девица смерила ее шиншиловую шубу до пят наглым взглядом, красноречиво говорящим: «и не таких видали».
– Я говорю, столик вам в зале для курящих или нет? – переспросила она и уперла руку в тощий бок.
Бажова была на взводе и поэтому тоже подбоченилась.
– Нам вот тот, – велела она и протянула свой указующий перст в сторону углового столика в окружении мягких диванчиков.
– Ладно, проходите, – неохотно разрешила официантка.
В другое время Изольда за подобную фривольность разметала бы весь этот клоповник, однако здесь у них была запланирована важная встреча, поэтому она сдержалась и проследовала к выбранному столику.
– Пепельницу! – приказала она наглой девице и откинулась на спинку дивана.
– Может, еще что-нибудь?
– Два кофе и как можно крепче. Да… и еще эклер.
– Сколько?
– Чего сколько?
– Эклеров сколько?
Бажова поколебалась:
– Два.
Через пять минут у них на столе появились аппетитно пахнущие белые чашечки, шоколадные эклеры на блюдечках с голубой каемочкой и огромная пепельница в виде виноградного листа. Но тот, кого они ждали, все еще не объявился.
Бажова нервно барабанила пальцами по столу, от чего чашечки сотрясались, Махович же сидел тихо, точь – в-точь провинившийся ребенок, и исподтишка посматривал на мелькающий рыжий хвост.
И когда атмосфера между Маховичем, писательницей, и фланирующей мимо офицанточкой накалилась до предела, раздался густой бас:
– Изольда и Андрей?
– Федор Жилин?
– Да, Жилин, совершенно верно. Прошу прощения за опоздание…
Бажова поспешно приняла соблазнительную позу и радушно ему улыбнулась:
– Ничего, ничего… Спасибо, что приехали.
Жилин кивнул и взгромоздился на диван. Человек он был упитанный, даже тучный, и зачесанные на виски волосы с вертикальным пробором подчеркивали идеальный круг его лица. Одет он был на манер переросшего металлиста – поношенная черная косуха, выглядывающая из под нее черная же майка и вытянутые, изрядно застиранные, голубые джинсы.
– Ну так что у вас стряслось? – сразу приступил он к делу. – Какие трудности? У меня, к сожалению, максимум двадцать минут.