Бриллианты на оловянной тарелке
Шрифт:
Когда вечером Гарт отправился укладывать Синди спать, ему пришлось нелегко: девочка была так обрадована успехом брата, что не хотела ложиться.
— О, папочка, Адриан был просто супер, правда?
— Он молодец, — согласился Гарт.
— Он больше чем молодец! — пылко воскликнула Синди. — Он был лучшим, самым лучшим. Вот бы мне так же играть.
— Но ты же девочка. И ты тоже многое умеешь делать хорошо.
— Но не так, как Адриан.
Глаза Синди сияли от восторга. В своем брате она видела самого настоящего героя. И хотя Гарт плохо разбирался в сфере чувств,
Гарт вспомнил, что прежде на него смотрели с таким же обожанием другие глаза, глаза Фэй. А теперь ее любовь к нему куда-то исчезла. Непонятно все-таки, почему она так холодно держится с ним, скрывает свои мысли и чувства…
— Пора спать, — внезапно сказал он.
— Спокойной ночи, папочка. Спасибо тебе за мой день рождения, он был самым лучшим в моей жизни. — И ее руки обвились вокруг его шеи.
— Неужели? — спросил Гарт с необычайным смирением.
— Угу. Ты же вернулся ради этого!
— Да, — ответил он, надеясь, что она не заметит его смущения. — Я твой папа. И буду им всегда.
— Всегда-всегда! — воскликнула Синди.
— Спокойной ночи, солнышко.
Он поцеловал ее в лоб и вышел из комнаты.
На следующий день, придя на работу, он попросил свою секретаршу купить ему книгу по уходу за сенбернарами. И, получив ее к обеду, пролистал за едой.
К концу дня он чувствовал себя отвратительно: его подвел поставщик, один из клиентов в последнюю минуту отказался продлевать контракт, другой попытался увильнуть от оплаты.
Но больше всего его огорчило то, что в книге оказалась целая глава, посвященная Кендалу Хейнесу.
Глава четвертая
Постепенно Фэй и Гарт пришли к непростому перемирию. Но разве можно жить в таком тесном доме и не обращать внимания на мужчину, в каждом движении которого чувствуется какая-то магнетическая животная сила? Фэй изо всех сил старалась избегать контактов с мужем, инстинктивно чувствуя, что это небезопасно.
Как-то вечером Гарт спросил ее:
— Где ты сегодня была?
— У Кендала.
— Это было необходимо? — недовольно пробормотал он.
— Я что, не имею права ходить к собственному жениху? — ответила вопросом на вопрос Фэй.
Его губы сжались, но он промолчал, и молодая женщина не сочла нужным ему что-либо объяснять.
На самом деле сегодняшний визит принес ей одни огорчения. Она стала жаловаться Кендалу на свои проблемы, надеясь, что тот все поймет и утешит ее, однако он вдруг нахмурился и процедил сквозь зубы:
— Что за мазохистская привычка, черт возьми, портить редкие мгновения наших встреч разговорами о муже?
— Извини, — глухо ответила она. — Я не хотела тебе наскучить.
Он, конечно, тут же исправился и принялся уверять, что она неправильно его поняла, что ему, мол, не только можно, но и нужно все рассказывать и делиться своими переживаниями, однако слово уже было сказано, и Фэй отчетливо поняла: Кендалу нравилось, когда она все свое внимание
— Ты там чаще будешь находиться одна, — сказал он многозначительно и добавил тише: — Что нам и нужно.
— Ну что ты мне это советуешь? Я не могу там жить. Между мной и Гартом все кончено.
— Приятно слышать, ибо, честно говоря, он мне уже начал действовать на нервы: вечно торчит где-нибудь рядом, будто не понимает, что он и есть тот самый третий лишний. Нет, дорогая, советуя тебе пожить в старом доме, я думал о том, что там, быть может, ты поймешь, что тебе нужно наконец окончательно порвать с прошлым и переключить все свое внимание на меня. Я не хочу с ним делиться.
— Кендал, я люблю тебя. Ты же знаешь.
— Точно? — спросил он холодно. — Или ты просто убегаешь от Гарта? Пойми, Фэй: я хочу все или ничего. Служить тебе громоотводом от нападок Гарта Клейтона мне не улыбается.
— Ты не прав, — бурно запротестовала она, — я действительно люблю тебя.
— Тогда нам нечего бояться.
Увы, Кендал ошибался, Фэй постоянно чувствовала опасность, исходившую от Гарта. Внешне все было спокойно. Они всегда вежливо разговаривали друг с другом и никогда не переступали грани светских отношений. Ей, что греха таить, было приятно видеть, что Гарт старается проводить больше времени с Синди и Адрианом. Хотя и сейчас он частенько засиживался по субботам в офисе или возвращался домой с портфелем, битком набитым бумагами. И пользовался каждой свободной минутой для работы. Когда, например, Фэй с детьми отправлялись на площадку за домом поиграть с Громом, он тут же усаживался за компьютер.
Разумеется, он поставил себе новый, последней модели, навороченный, со всевозможными прибамбасами, увидев который Фэй позеленела от зависти. Ее старенький компьютер вызвал у него приступ хохота.
Слова Кендала о том, что им нечего бояться, не выходили из головы Фэй. Она пыталась убедить себя, будто все действительно идет по ее сценарию и причин для беспокойства нет, однако при этом чувствовала, что давление Гарта на нее с каждым днем становится все ощутимей. Может, и правда стоит переехать в Элм-Ридж, там все-таки комнат побольше, будет где спрятаться от его внимательного взгляда? Нет, это не выход. Гарт, разумеется, посчитает, что выиграл борьбу, вернув ее домой, а Фэй не хотела позволять ему так думать.
Однако из-за Грома их жизнь пошла по неожиданному пути. Псу нравилось играть в салочки с Синди, Адрианом и Фэй и на сумасшедшей скорости бегать по их маленькому дому. Гарт никогда не участвовал в этих играх, предпочитая работать за компьютером или любоваться зрелищем со стороны.
Однажды Гром затеял игру с корзиной для белья. Видя, как он тащит их одежду, Фэй бросилась на него, словно регбист на игрока с мячом. Тут же появились и дети, и через мгновение они все вчетвером покатились по полу. Неожиданно раздался стук в дверь — пришла Келли из приюта для бездомных собак, чтобы посмотреть, как живет Гром.