Бродячие мертвецы
Шрифт:
— Ну, как, Шура? Ты целый? Невредимый?
— Целый, — ответил Холмин. — Что же вы так долго не стреляли?
— Так, Шура. Впечатление потрясающее. Я еле, ясно-понятно, опомнился.
— Засветите-ка фонарь, Василь Петрович. Посмотрим, кто это.
Луч электрического фонаря скользнул по Фигуре, лежащей у их ног, и остановился на ее лице. Оно было покрыто пластами странной массы желтовато-белого и серого цвета.
— Маска! Долой ее! — воскликнул Дохватов.
Он осторожно снял маску,
— Личность знакомая. Одноглазый Кондратий.
— Да, это он, — подтвердил Холмин. — А кто другой?
— Сейчас поглядим…
Вторая фигура была тоже в маске. Под нею обнаружилось пухлое, мясистое лицо с небольшими усами и русой, кудреватой бородкой.
— Этого я не знаю, — с сожалением произнес агент. — Но ничего. Произведем опрос дубовичан и личность установим.
— Опроса не потребуется. Я его знаю, — сказал репортер.
— Кто же это?
— Здешний старец-начетчик, Федор Матвеевич Глуховских.
— Да ну? Вот так штука, — протянул агент…
Старец был убит, но Кондратий шевелился и слабо стонал. Услышав его стоны, Дохватов бросился к нему. Он стал возле него на колени и, приподняв за волосы его голову, слегка встряхнул ее.
— Ну, ты, бандит! Развязывай язык! Кто придумал эту штуку с бродячими мертвецами?
Осодмилец стонал, не отвечая ни слова.
— Говори, бандит! Или я тебе все зубы наганом выбью! — заревел агент.
Холмин тронул его за рукав.
— Нельзя же так, Василь Петрович.
Дохватов локтем оттолкнул репортера.
— Не лезь, Шура. Теперь я сам управлюсь. Тут дело политическое получается. Мы должны поскорее все выяснить, иначе нам будет плохо.
И он, тряся за волосы голову Кондратия и замахиваясь на нее фонарем, заорал снова:
— Морду разобью! Отвечай! Кто придумал мертвецов?
До слуха Холмина, вперемежку со стонами, еле слышно донесся ответ осодмильца:
— Районный… уполномоченный ГПУ… товарищ Котиный…
Дохватов, пораженный этим неожиданным ответом, опустил фонарь. Холмин подумал и сказал:
— Спросите его об убитом гармонисте.
Агент обернулся к нему.
— Думаешь, он зарезал?
— Уверен в этом.
Дохватов встряхнул осодмильца.
— Ты зарезал гармониста?
— Я, — зашелестели губы Кондратия, — вышел из столовки… спрятался за крыльцом… подождал Пашку… потом ножом…
— Кто приказал убить?
— Старец.
С последним словом изо рта осодмильца вытекла струя крови; тело его дернулось и вытянулось.
— Кончился, — произнес агент, вставая с колен. Он поднял валявшуюся рядом с трупом старца маску и, при свете своего фонаря, начал разглядывать ее.
— Интересно, из чего эта штука сделана? Труха какая-то. В руках крошится. И раньше
Холмин внимательно осмотрел другую маску, бывшую у него в руках, и сказал:
— Кажется, я догадываюсь из чего она. Погасите-ка фонарь, Василь Петрович.
Фонарь погас. В темноте обе маски опять начали светиться слабым неподвижным светом.
— Да, это гнилушка, — уверенно сказал Холмин.
— Какая гнилушка? — спросил Дохватов.
— Обыкновенная. Из лесу. Гнилое, трухлявое дерево.
— Верно, Шура. Ловкую штуку они с гнилушкой придумали.
Холмин вспомнил о Тюхе-Митюхе.
— А где же наш участковый милиционер?
— В самом деле, где он? Со мной рядом в кустах сидел. Может, помер со страху? — забеспокоился агент.
Он лучем фонаря провел по кустам. Под одним из них они увидели милиционера, сидящего на корточках, закрыв лицо руками. Рядом на земле валялся наган.
— Эй, участковый! — крикнул Дохватов. — Мертвецкое представление окончено. Вылазь да наган подбери.
Тюха-Митюха вылез из кустов, весь дрожа, и спросил заплетающимся языком:
— Где они?
— Померли. Больше бродить не будут, — успокоил его агент и, вдруг, заторопился:
— Шура! Нам нужно спешно ехать.
— Куда?
— После объясню.
Он сунул маску в руки милиционеру.
— Держи, участковый. Сохранишь, как вещественное доказательство. Другую мы заберем с собой. Трупы не трогать. Поставить охрану из осодмильцев. Окружающее население не подпускать.
— Следовало бы этих мертвецов показать дубовичанам, — заметил Холмин.
— Ты думаешь? — обернулся к нему Дохватов.
— По моему очень невредно. Пусть посмотрят, кто их в колхоз загонял.
— Верно. Участковый! Интересующихся от трупов не отгонять. Пускай только руками не лапают. Желающим давать объяснения. Ясно-понятно?
— Понятно, товарищ начальник.
— Пошли на вокзал, Шура, Может, еще успеем к поезду…
7. Товарищ Котиный
— Куда мы едем? — спросил Холмин Дохватова.
Отдуваясь и вытирая пот со лба, агент сказал: — Погоди, Шура. Дай немного передохнуть. Совсем запарился…
Им повезло. Поезд «выбился из графика» и через полустанок проходил с опозданием. Агенту и репортеру удалось на-ходу вскочить в последний вагон. Сунув под нос обер-кондуктору свое служебное удостоверение, Дохватов потребовал:
— Отдельное купэ.
Это его требование было сейчас же выполнено.
— Едем мы, Шура, — заговорил агент, отдышавшись, — в районный центр, к самому товарищу Котиному.
— Зачем?
— А затем, чтоб в тюрьму не сесть?
— В тюрьму? За что же нас туда сажать?