Бродяга

Риз Лаванда

Когда они оба выдохлись, Ровер громогласно зарычал, выражая степень своего наслаждения.

— Это было … восхитительно. Как же мне тебя такой не хватало! — охмелевшим от удовлетворения голосом, пробормотал он. — Теперь можешь просить у меня что хочешь. Что угодно, я отдам тебе всё.

— Заметь, я тебя за язык не тянула, — нежно потёршись о него кончиком носа, Кьяра уселась на скворанина сверху, чтобы он мог хорошо её видеть. — Так вот, я много думала … о жизни. О боли, вернее о способах борьбы с нею. Мне не поможет ни выброс агрессии, ни дурман,

ни слёзы, ни сексуальное изнеможение. И с тобой я, не потому что пытаюсь забыться с помощью твоей ласки. Просто я поняла, что мне действительно поможет справиться с моей ситуацией.

— У меня такое чувство, что сейчас мне не понравится то, что я услышу, хоть на мне и сидит моя любимая обнажённая девушка.

— Эти тёмные штрихи, — Кьяра выставила плечо, указывая на свежие символы. — Это отобранные мною людские жизни.

— О, целых семь! — с иронией перебил её Ровер. Его чистые лазурные глаза светились от счастья. — Только не говори мне, что теперь ты собралась в монастырь каяться.

Кьяра мотнула головой:

— Очень-очень давно, когда на моей планете ещё даже не изобрели электрический двигатель, а вместо автоботов аресцы передвигались на арабианах — когда-то водившихся животных на Аресе, люди верили одному поверью. Что душа сможет найти успокоение лишь в том случае, если за одну отобранную жизнь — ты прибавишь пять.

— Ты хочешь нарожать кучу детей?! — брови Ровера пораженно взлетели вверх.

Сдавленно засмеявшись, Кьяра потрясла кудряшками:

— Имеется в виду спасти пятерых за одного убитого. Можешь считать это бредом, но я хочу спасти тридцать пять живых существ, а может и больше. Это вернет мою веру и надежду. Мне это нужно Скай. И я прошу твоей помощи.

— Я наставляю оружие на толпу перепуганных колонистов — ты их от меня спасаешь. Пойдёт такой вариант?

— Не пойдёт. Ты жутко сообразительный, и ты уже понял, что не всё так просто.

— Да уж, — вздохнул Ровер. — Ты хочешь спасать тех, кто оказался в беде, в настоящей смертельной опасности. И по мне это конечно же бред, прихоть маленькой расстроенной девочки. Мне не нравится эта безумная затея, потому что тогда тебе придётся рисковать. Представь, если бы в эту ерунду верил я! Мне бы тогда пришлось спасать сотни тысяч! Кьяра, что за вздор? Других вариантов нет?

— Нет. Символы уже нанесены. Скай, ты же любишь рисковать и … любишь заниматься со мной любовью, — хитро прищурилась Кьяра.

— Ах так, ты шантажируешь меня? — усмехнулся он, сев. Несколько минут его играющие скворанские глаза пристально изучали девушку. — Двигайся со мной, Колючка. Мы повторим, чтобы закрепить эффект, а потом заключим сделку, — прошептал Ровер, крепче прижимая её к себе.

Вошедший в каюту отдыха Тан застыл на месте, в то время как у него на глазах Ровер ублажал поцелуями сидящую у него на коленях покрывшуюся испариной от продолжительного занятия любовью девушку.

— Вы уже закончили или только приступаете? — со скворанской едкостью подал он свой голос. — Между прочим тут иногда

проходят люди по пути в пищеблок, а ещё у нас на корабле полно кают.

— А на Скворане пары, состоящие в одном круге, делают это на глазах друг у друга, — с иронией парировал Ровер, привлекая к себе обмякшую Кьяру. — Есть красный маркер?

— Это если круг состоит исключительно из скворан, а с имперцами у нас различный менталитет, — бросая ему маркер, проворчал Тан. — Хайди этого не примет. Что ты делаешь? Она вообще в сознании?

— Что здесь происходит? — опешив выдавила Хайди, войдя следующей с ребёнком на руках, тут же закрыв ладонью глаза Джею. — То есть это уже слишком!

— Мы вас не звали, но вы почему-то продолжаете стоять и пялиться, — усмехнувшись, ответил Ровер. — Какое определение подойдёт лучше — трахались, совокуплялись, занимались любовью? Я, конечно, рад, что вношу эротическое разнообразие в вашу жизнь, но эта постановка на зрителей не рассчитана.

— Хайди, ради бога, ты ещё долго будешь здесь торчать с моим сыном?! — не выдержала Кьяра.

— Чем занимались понятно, но что вы рисуете? — не спеша уходить, полный любопытства Тан попытался заглянуть, подойдя ближе. И тогда взбешенная совершенно обнажённая Кьяра встала в полный рост, приблизившись к нему вплотную.

— Смотри! Только смотри на символы Тан, а не на мою обалденную грудь. Это знак моей будущей миссии, — коснулась она своего предплечья. — Это имя сына, — Кьяра указала на свой пупок. — А это символы супружества, — провела она ладонью по низу живота. — У меня не такое количество тату как у скворанок, но это малое прекрасно сочетается с моей белой кожей, — взглянув Тану в глаза, Кьяра вызывающе вскинула подбородок.

— А ты знаешь, что ты красива, — угрожающе прошипел Тан, потеряв контроль над эмоциями. — Она опасна Ровер! — перевел он свой взгляд на друга. — Она смеет дразнить скворанина. Она ещё не раз сделает глупость!

И Тан вылетел из каюты, прихватив с собой Хайди.

— После родов твоя фигура стала действительно идеальной, — глядя на неё с улыбкой, произнёс Ровер. — Ты в курсе, что ещё одной глупости я не вынесу? Я просто убью тебя, — он улыбнулся ей ещё очаровательней, но за этой улыбкой скрывалась жёсткость, — А потом сниму твою шкурку и буду хранить как память. Теперь я тебя ревную ещё более болезненней Кьяра. Даже когда ты только что красовалась перед Таном — у меня уже возникло желание покончить с этим. Прекрати сводить с ума мужчин!

— Ты будешь единственным до конца моих дней, и в глубине души ты это знаешь, — на полном серьёзе произнесла Кьяра. — Я не такой человек, который флиртует и заводит любовников направо и налево. Моё сердце было разорвано на две половины. Одна умерла, вторая принадлежит тебе. В моём сердце другим места нет. Я любила, … и люблю.

— Иди сюда, — прошептал Ровер, взяв в руки маркер.

Один из чёрных штрихов на её предплечье, начал обрастать красными лепестками.

— Но мы ещё никого не спасли.