Бродяга
Шрифт:
Стрелки циферблата показывали половину десятого. Рита опустила глаза. Она не чувствовала себя виноватой, да и что плохого она сделала?
– Да, – промолвила девушка, – вот и часы почему-то на меня сердятся, а мне было так хорошо.
Рагунат не сомневался, что ей было хорошо, но каково ему слышать это? Какая черная неблагодарность за ту доброту и заботу, которой он окружил оставшуюся без родителей девочку? Как она смеет говорить так? Он с трудом сдерживал себя, чтобы не изорваться от гнева.
– Радж мне говорил… – начала Рита.
Опять это ненавистное имя! Он уже готов
– Радж, Радж… Опять Радж!
Рита опустила ложку, медленно вылила суп в тарелку.
– Не думайте о нем плохо, ведь вы о Радже ничего не знаете.
Судья смотрел на нее пронизывающим взором, как на подсудимую, которой он должен вынести приговор, но Рита выдержала его взгляд.
– Ты не забыла? Когда умер твой отец, я поклялся, что буду тебя воспитывать. С тех пор я считал тебя своей дочерью… Я постоянно о тебе забочусь, и тебе следовало бы знать мое мнение.
От своего отца Рита унаследовала прямой и честный характер. Сколько часов он проводил в спорах с Рагунатом! Ему так и не удалось заронить сомнения в истинности теорий, которые овладели судьей и которые он применял и в работе, и в частной жизни.
Она не стала отмалчиваться и ответила Рагунату:
– Я знаю, знаю, что вы заботитесь обо мне с самого детства, но напоминать об этом…
Рагунат встал, с грохотом отодвинув стул, вытер руки салфеткой и отшвырнул ее в сторону. Несколько секунд он сверлил глазами Риту, но ничего не сказал. Оттолкнув слугу, бросившегося подбирать упавшую салфетку, он вышел из зала.
Рита с сожалением посмотрела ему вслед. Она встала из-за стола, так и не закончив обеда, и пошла в свою комнату.
В ее глазах застыли слезы, сейчас Рите так не хватало отца! Рагунат, конечно, хороший человек, и он заботился о ней все эти годы, но никогда она не понимала его. И потом эти странные взгляды, которые Рита замечала, они пугали ее.
Девушка открыла дверцы резного шкафчика и достала несколько фотографий. Вот она сама, с большими белыми бантами, задорно улыбается в объектив фотоаппарата, вот она вместе со своим отцом – какие радостные, веселые лица!
Санджей был прямой противоположностью Рагунату – открытый, добродушный, он никогда не сказал ни о ком дурного слова, а тем более о человеке, которого он не знал. Отец понял бы ее, он бы доверял сердцу дочери, ее выбору и полюбил бы того избранника, которого она привела бы в дом. Но отца давно уже нет, остались лишь пожелтевшие фотографии и память о нем, вечная память.
Глава тридцатая
Джагга не мог понять, куда исчез его воспитанник, его правая рука – Радж? На мучной склад он не приходил, в кабачке его не видели. Джагга было подумал, уж не помирился ли Радж с танцовщицей Нирджой? Но девушка сказала:
– Я забыла это имя, он отверг мою любовь, и для него нет больше места в моем сердце.
Китаец, Рам и другие, ходившие вместе с Раджем на последнее дело, тоже не могли сказать ничего путного:
– Он познакомился с какой-то девушкой, а потом отпустил нас и ушел.
«Вот оно что, – подумал Джагга, –
Один из карманников, промышлявших на автобусной остановке, рассказывал, что какой-то парень угнал автомобиль прямо из-под носа хозяина, но полиция почти сразу же бросилась за ним в погоню. По почерку, по той исключительной дерзости, с которой был совершен угон, Джагга понял, что это был не кто иной, как Радж. Полиция не догнала его, значит, он должен где-то скрываться, и наверняка ему помогает в этом новая знакомая.
«Ну нет, мой милый Радж, – скрежетал зубами Джагга, – ты не уйдешь от меня. Где бы ты ни был, мы еще встретимся, и господин судья получит свою кровавую добычу».
С этого времени Джагга взял за правило бывать в богатых кварталах города, рассматривая шикарные особняки. Он смотрел на них равнодушно, пожалуй, Джагга мог бы купить любой из них, но его привлекало другое – власть над душами людей. Он был королем преступного мира, подданные готовы выполнить любой его приказ, а ослушание каралось немедленной смертью. Лишь Радж избежал наказания, потому что Джагге нужна не его жизнь, а гораздо больше.
Где-то за этими окнами скрывается беглец, но ему не долго осталось бегать. Джагга был даже рад, что ж, это хорошо – малыш вырвался на время из-под его опеки и воспарил в облака, тем больнее будет падать.
В один из вечеров терпение Джагги было вознаграждено. В конце улицы показалась знакомая фигура, медленно бредущая по тротуару.
Радж возвращался после свидания с Ритой. Он проводил ее до дома и теперь шел домой, прогуливаясь по вечернему городу. У него было прекрасное настроение, Радж даже напевал что-то себе под нос. Он остановился перед фонарем, чтобы прикурить сигарету.
– Приятная встреча!
– Джагга?!
– Да, это я. Ты еще не забыл меня?
Радж очнулся от потрясения, когда огонь спички обжег его пальцы.
– Это очень любезно с твоей стороны, Радж, вижу, что не забыл.
Джагга подошел к нему ближе, наслаждаясь явным страхом, который читался в лице его воспитанника.
– Что произошло, Радж, попался в любовные сети? Сейчас, значит, у тебя нет времени заняться работой?
– Ты ошибаешься, Джагга. Нам предстоит интересное дело.
Радж отошел в сторону, делая вид, что отворачивается от ветра, зажег спичку и прикурил. Он не хотел, чтобы Джагга видел испуг в глазах. Ему надо было что-то срочно придумать, найти какое-нибудь оправдание своему исчезновению. Радж совсем забыл про банду разбойников, но они не забыли его и теперь потребуют ответа за проваленное дело. Ведь из-за Раджа шайка не смогла обокрасть банк, сейчас это уже невозможно – охрана усилена, на улице перед банком установлен полицейский пост. Радж знал, чем кончаются такие разборки, он не раз был свидетелем того, как Джагга выносил приговор провинившемуся и тот исчезал, будто его и не было.