Броманс. Книжный клуб спешит на помощь
Шрифт:
– Он военный?
Алексис покачала головой, однако Ноа вмешался, прежде чем она успела ответить. Он понял, к чему клонит Марш, и хотел его остановить.
– Он инженер.
– В НАСА? – непринужденно спросил Марш. Слишком непринужденно.
– Нет, – ответила Алексис. – В какой-то инженерной
Марш откинулся на спинку стула и взял стакан с пивом.
– Большинство инженерных компаний в Хантсвилле – военные подрядчики.
За столом установилась напряженная тишина. Алексис посмотрела на Ноа, тот смотрел на Марша, который смотрел на него в ответ. Зоуи смотрела на грибы. Мама вскочила.
– Кому положить печеной тыквы?
Почти час спустя, после спешного исполнения «С днем рождения» и еще более спешного прощания, они забрались в машину, и Алексис пригвоздила Ноа суровым взглядом.
– Так что это было? Между вами с Маршем?
Ноа пристегнулся и завел мотор.
– Мама пытала тебя моими нелепыми детскими снимками?
– Вовсе они не нелепые. Мне понравилась твоя фотка в костюме Бэтмена, когда тебе было семь, и отныне при любой возможности я буду дразнить тебя из-за пушистых усиков в подростковом возрасте. Но не пытайся увильнуть от ответа на вопрос.
Ноа выехал на параллельную улицу.
– Он мне не доверяет.
– Так и знала! – негодующе воскликнула Алексис. – Эллиотт работает на военных, и Марш боится, ты что-то предпримешь.
– Ага.
– Но ты больше таким не занимаешься.
– Верно.
– Ты
Ноа покосился на Алексис.
– Я ценю твой праведный гнев, но для Марша я всегда буду тем подростком.
Тем разгневанным подростком с ай-кью гения и жаждой мести за смерть отца. Малолетним бунтарем, который угодил в руки ФБР из-за сумасбродной, провальной попытки взломать систему, которая, очевидно, была ему не по зубам. Подростком, который на самом деле был хактивистской версией мальчика на побегушках; который моментально согласился сотрудничать с ФБР и сдал всех известных ему шишек из своей компании. Мальчишкой, который в глазах Марша никогда не будет способен на подвиг своего отца.
Алексис насупилась, стиснув челюсть.
– Не понимаю, чего он вечно к тебе придирается. Ты ведь уже сотню раз загладил свою вину.
Ноа выехал на трассу.
– Все сложно.
Праведный гнев Алексис сменился желчной усмешкой.
– Вчера ко мне заявилась сестра, о которой я даже не догадывалась, и попросила пожертвовать почку для моего давно пропавшего отца. Думаю, я способна переварить сложности.
Ноа оторвал ладонь от руля и потер напряженные плечи.
– Он обещал отцу за нами присматривать. И, когда мы были маленькими, а мама пыталась смириться с потерей, он нам очень помог. Но теперь, кажется, он злится из-за того, что мы больше в нем не нуждаемся. – Он раздраженно выдохнул. – Иногда я даже думаю, его бесит, что я больше не тот бунтарь. Будто ему больше нечем заняться, кроме как устраивать мне взбучки.
– Вряд ли твой отец хотел, чтобы Марш отрывался на тебе до конца жизни.
Конец ознакомительного фрагмента.