Броманс
Шрифт:
Может, она, мечтательная дура, каких всегда презирала, и впрямь приняла желаемое за действительное, а сыгранную влюбленность последних дней — за настоящую? Проговорила:
— Значит, единственное, что ты ко мне испытываешь (фу, аж саму передергивает от собственных слов!) — это ненависть?
Растянул губы в фирменной улыбочке.
— Опять не угадала! «Ненависть» — слишком сильное слово. Я просто хочу, чтобы все побыстрее закончилось, и мы с тобой окончательно перестали общаться.
Сэммины руки соскользнули с полок стеллажей, за которые она цеплялась все сильнее и сильнее.
— Ну раз ты так говоришь…
— Именно так и говорю! — нетерпеливо подтвердил Хиро. — Всё, разговор окончен? Дашь мне пройти?
Сэмми отстраненно отметила, что пройти сейчас он может совершенно свободно, но отчего-то по-прежнему стоит на месте — ожидает от нее дальнейшего шага? Какого? Что она зальется слезами? Падет на колени с мольбами простить ее? Или… ладно, если уж позориться, то позориться только раз, но до самого конца! Сэмми растянула губы в улыбке. Протянула-пропела:
— Ещё-ё минуточку!..
— Что опять? — спросил Хиро довольно нервно, потому что она вновь шагнула к нему.
— Проверим, насколько сильно ты меня ненавидишь, — разъяснила Сэмми. Лоу отодвинулся. Больше вопросов он не задавал. Взгляд метался по ее лицу, по рукам (думает, его лупить собираются?), возвращался к глазам. Еще шажок, еще… Хиро наткнулся спиной на стену — дальше отступать некуда — и замер, глядя на нее, как кролик на удава. Даже, словно щит, прижал обеими руками к груди книгу. В другое время это бы ее рассмешило, но сейчас в Сэмми клубилась адская смесь досады, разочарования, азарта, возбуждения, и злости — прежде всего на саму себя.
Лицом к лицу на расстоянии вздоха. Взгляд во взгляд — словно они играют в детское «кто кого пересмотрит». Так близко, что Сэмми уже не понимает выражения его глаз — настороженность? Изумление? Ожидание…
— Ну что? — выдохнула она. — Проверим?
И быстро, чтобы не передумать, не струсить, подавшись вперед, коснулась губами его рта.
Сэмми помедлила, ожидая реакции. Молчит, не двигается, будто окаменел. Губы тоже неподвижные, теплые: она потерлась о них своими (дрогнули!), и двинулась на исследование дальше. Щетина над верхней губой и вот здесь, на щеках. Глаза закрыты, даже зажмурены, словно Хиро больно или он боится — в другое время эта мысль рассмешила бы. Сейчас Сэмми только прошлась губами по векам, почувствовав дрожь его ресниц. Пальцы зарылись в жесткие волосы; как собака, она втянула притягивающий запах — опять аромат этого шампуня… или так пахнет все-таки он сам? Скользнув щекой по щеке, наткнулась губами на сережку и зачем-то прикусила ее — вместе с мочкой уха. Хиро дернулся, резко выдохнул, словно до этого попросту не дышал. Глухой стук, что-то ударило по ногам: парень наконец бросил или уронил свою книгу. Больше
— Нет, это просто невозможно! — произнес Хиро не своим голосом. С каким-то даже отчаяньем. Сэмми подняла голову: опустив ресницы, Хиро глядел на нее. На ее губы.
— М-м-м? — вопросительно мурлыкнула Сэмми — и в тот же миг все переменилось.
Не она прижималась — ее обнимали так, что ребра трещали. Не она напирала — он наступал. Не она целовала… нет, все-таки, оба. И совершенно неважно было сейчас, кто из них более опытный, кто искуснее — оба занимались этим с энтузиазмом и с удовольствием…
— И незачем было хватать меня за уши! — сказал Хиро. Сэмми с раскаяньем поглядела на его красные, и кажется, даже распухшие уши, к которым он то и дело прикладывал ладони. Неловко ухмыльнулась:
— Боялась, ты вывернешься и удерешь. Скажи спасибо, что вообще не оторвала!
— Удерешь от тебя, как же! — беззлобно проворчал Хиро.
Они поглядели друг на друга и отвели глаза. Было странно и неловко. Оба не знали, что теперь сказать или сделать.
— Клара что-то задерживается, — заметил Хиро, погодя.
— Да.
…С трудом сообразив, что вибрация и звонок в кармане ее джинсов — привет от внешнего мира за пределами их тесных объятий и полутемного книжного ряда, Сэмми выдохнула: «секунду» и отодвинулась. Вернее, попыталась, потому что Хиро ее не отпускал — кажется, парень сейчас соображал еще меньше, чем она. Сэмми изловчилась вытянуть из кармана телефон, глянула вниз:
— Клара звонит.
Хиро пробормотал что-то очень похожее на ругательство и нехотя разжал руки.
— Аларм: через пятнадцать минут возвращаюсь! — жизнерадостно уведомила библиотекарь. — Так что вы заканчивайте там… примиряться.
— Кла-ара! — прошипела Сэмми, отворачиваясь и максимально отодвигаясь от Хиро. Одновременно обшаривала подозрительным взглядом потолки и стены: и где тут установлены камеры? Уж очень уверенно и вовремя позвонила библиотекарша. Как раз тогда, когда они, гм… слишком увлеклись.
Хиро откашлялся, прежде чем спросить:
— Скоро придет?
— Ага.
Парень наклонился подобрать валявшиеся книги — и ту, что уронил сам, и те, что они снесли уже на пару. Сэмми поспешно принялась приводить в порядок взлохмаченные волосы, поправлять сбитую одежду…
Вон как сейчас Хиро безуспешно пытался застегнуть свою рубашку. Не нашел отсутствующих пуговиц, опустив голову, оглядел себя, сказал «а!», стянул рубашку и сунул комом в сумку, оставшись в белой футболке. Сэмми от неловкости поболтала ногами (в ожидании Клары они сидели на читательском столе), но постаралась спросить максимально насмешливо:
— Ну что? Ты со всеми девчонками, с которыми хочешь расстаться, так целуешься?
— Нет, только с теми, кто загоняет меня в угол!
Та-ак, понятно, этим хватанием за уши и загонянием в угол ее будут теперь донимать постоянно! Глянувший ей в лицо Хиро поспешно заверил: