Бронеходчики. Гремя огнем…
Шрифт:
– Тебе действительно понравилось или ты таким образом желаешь отомстить моему мужу, а, Леша?
– Брось, о какой мести может идти речь? Я и тогда-то не хотел с ним стреляться. Но он лишил меня выбора.
– И тем не менее ты едва не сделал меня вдовой.
– Я стрелял в белый свет, как в копейку. Но эти дуэльные пистолеты… – Бабичев неопределенно пожал плечами, словно говорил о некоей непостижимой загадке.
– И все же признавайся – ты решил ославить честную представительницу светского общества? – потрепав его волосатую грудь, игриво
– И кем бы я после этого стал? Нет, дорогая, ославиться или нет, решай ты сама. С меня достанет и того, что такая искренняя и неотразимая женщина изволила облагодетельствовать меня своим вниманием.
– Да-а… А эту лейб-гвардии потаскуху ты все же ославил.
– Я не сказал о ней ни единого дурного слова. И никогда не скажу. Ибо никогда не лгу.
– Ну-у, порой достаточно промолчать, чтобы окружающие сделали правильные выводы.
– Вот и веди себя так, чтобы не дать свету повод истолковать чье-либо молчание превратно, – легонько куснув ее грудь и обдавая жарким дыханием, посоветовал князь.
– Я стараюсь, – шумно втянув воздух, отозвалась Катя. – Прекрати, ненасытный. Дай перевести дух.
– Всенепременно. Я и сам пока не готов к подвигам. Но кто сказал, что это может мне помешать ласкать твое столь желанное тело?
– Прекрати…
Катя обняла его голову, с силой прижимая к высокой и упругой груди, а потом резко отстранила любовника от себя. Поймала невинно-обиженный взгляд и, состроив извиняющуюся мину, потрепала волосы, стриженные по-военному коротко.
– Ну дай мне хоть пять минуточек. К тому же сегодня на диво теплая ночь. Словно мы и не в Петрограде.
– Как скажешь, дорогая.
Бабичев вновь потянулся к ее губам, но на этот раз запечатлел не жаркий, а всего лишь легкий, практически невесомый поцелуй.
– Леша, так у тебя было с этой потаскухой что-то или нет?
– Ничего не было, – пожал плечами Бабичев.
– Как так могло случиться, чтобы она отвергла такого красавца? Я не могу в это поверить. Ты так напорист, неудержим и целеустремлен, а тут вдруг спасовал перед девкой, готовой раздвинуть ноги.
– Она не девка.
– Даже так?
– Девочка. И я сейчас не о физиологии. Она тут еще ребенок. – Он постучал себя по лбу. – А я с детьми не сплю.
– Предпочитаешь взрослых женщин?
– Умудренных и точно знающих, чего они хотят.
– И все же почему именно я? Ты – желанная добыча для многих светских львиц. Отчего ты вился коршуном именно вокруг меня?
– Господи, Катенька, не ищи подвоха там, где его нет. Я с тобой потому, что люблю тебя, жажду общения с тобой и желаю всем своим существом. Что же до твоего супруга, то я ему должен быть благодарен, а не мстить.
– Даже так?
– Разумеется. Дуэль, проведенная в полном соответствии с законом, да еще и при том, что я был вынужден ответить на прямое оскорбление, а не спровоцировал поединок, подняла мой авторитет в глазах офицерского собрания и света.
– Но это правда, что вы стрелялись именно из-за этой потаскухи, –
– Ну, Клим так и не озвучил причину своего поведения. Даже на суде заявил, что поступил так, как считал нужным, и коль скоро это кого-то задевает, то готов драться. Но потом я узнал, что он дружен с Алиной. Два плюс два – четыре.
– Не больше и не меньше.
– К черту ее. К черту твоего мужа. Эта ночь – только наша и ничья больше, – покрывая поцелуями ее грудь, шею, подбородок, глаза и подбираясь к устам, горячо зашептал он.
– О-о-о бо-оже-э, Леша, что ты делаешь…
– Я хочу тебя.
– Ненасытный. Иди ко мне.
Номер недорогой гостиницы на окраине столицы вновь наполнился жаркими всхлипами, тихими вскриками, шумным дыханием и легким скрипом широкой и массивной кровати. Любовники отдавались друг другу целиком и без остатка, позабыв обо всем на свете. Весь мир для них сейчас сузился вот до этой комнатки с минимумом мебели и небольшой ванной…
– Что ты делаешь? – приподнявшись на локте, поинтересовался Алексей, глядя на вышедшую из ванной Катю.
– Одеваюсь.
– Но-о…
– Ты отвезешь меня домой.
– Катя…
– Леша, я замужняя женщина, и меня дома ждет ребенок. Я не могу вот так пропасть на всю ночь.
– Прости. Разумеется, я отвезу тебя, – вскакивая с кровати, с готовностью заверил Бабичев.
Мужской туалет во все времена был значительно проще женского. А потому и управился с одеванием Алексей достаточно скоро. Ну и, разумеется, предложил даме свою помощь. Та потребовалась лишь для того, чтобы застегнуть платье. После чего Катя напутствовала его разводить пары в автомобиле, пока она приведет свой вид в порядок.
Служба в гвардии накладывала свой отпечаток ввиду множества неписаных правил. Никакого офицерского жалованья не хватит, чтобы следовать им всем. Если только не сидеть на хлебе и воде, оставаясь при этом холостяком.
К примеру, одно из таких правил гласило, что, отправляясь в гости, офицер не может прибыть туда пешком, даже если пройти необходимо меньше сотни шагов. Раньше это был непременно свой экипаж или извозчик. Сегодня – такси или собственный автомобиль. Но непременно лимузин. Ведь может случиться и такое, что доведется подвозить дам. И как же тогда быть в открытом кузове, с петроградской погодой, изобилующей дождями?
Вот и пришлось родителю Алексея раскошелиться на лимузин. Правда, при этом он все же решил сэкономить и приобрел более дешевую модель – АМО-33, то есть тридцать третьего года. В отличие от модели тридцать шестого, у этой котел был не замкнутого цикла. Это не сказывалось на мощности и скорости, но значительно уменьшало запас хода и увеличивало время разведения паров.
Впрочем, все сугубо относительно. Если для АМО-36 требовалось полминуты, то АМО-33 укладывался в пять. Не столь уж долго, учитывая время на сборы. Пусть она и торопится домой, но попросту не может себе позволить явиться в растрепанном виде.